Волшебное стекло

У Петуньи отлегло от сердца. Вообще-то, стоило навестить жениха в Мунго. Отнести ему вкусненького. И… может быть копию, книги? Ту самую, где описывали зелья, которые использовались для нанесения скрытых рун?

Глава 27

Копия книги была готова, теперь оставалось купить чего-нибудь вкусного. Соваться на Диагон-Аллею не хотелось. Хорошие фрукты легко можно было найти в Лондоне. И конфеты тоже. Так что уже через полчаса Петунья входила в палату, где лежал ее жених. Тот выглядел донельзя смущенным, впрочем, как и сама Петунья.

— Ты как себя чувствуешь? — спросила Петунья, стараясь как-то сгладить неловкость.

— Хорошо, — ответил он, — только слабость еще осталась.

— Ты такое читал? — протянула она ему книгу.

— Вау! — Северус тут же сел на кровати, но не удержался и снова упал на подушки.

— Не дергайся, — буркнула Петунья, — копия продержится неделю, успеешь прочитать.

— Да это же такая редкость! У деда только несколько выписок есть, и то он над ними трясется, как гоблин над золотом. А тут раз и читай!

Он хитро посмотрел на нее.

— Я очень выгодно женюсь.

Петунья прищурилась.

— Надо бы и мне какую выгоду придумать.

— О, моя королева! Все, что пожелаете!

— Слушай, — спохватилась Петунья, — а вдруг это запрещенное? Тебя не застукают?

— Скорее всего, запрещенное, — кивнул Северус, — но я что-нибудь придумаю. У тебя как дела? Больше никто не приставал?

Она пожала плечами.

— Я была только дома и у себя. За покупками ходила в маггловский Лондон. Интересно, что целитель Тикки узнал? Но ты лучше угощайся! Сам-то не помнишь, кто тебя?

Северус раскрыл коробку с конфетами и сперва предложил их Петунье. Она взяла одну.

— Честно, не помню, — сказал он, — все так неожиданно. Правда, я здорово увлекся экспериментом, мне вообще ни до чего было. Даже ребята смеялись, что мне можно слизней в тарелку положить, а я съем и не замечу. Может, кто-нибудь что-нибудь и видел. Расследование точно будет.

— Но тебе же что-то во время обеда подлили? — Петунья призвала стул из угла комнаты.

— Вряд ли это кто-то из наших, — нахмурился Северус, — большинство девчонок помолвлены. А остальные знают, что будет, если все выяснится. Это вообще глупо, если подумать.

— Ты же выгодный жених, — заметила Петунья, — особенно для девочек из небогатых семей.

— Что есть, то есть, — самодовольно усмехнулся Северус, — но понимаешь, Амортенция — очень сильное зелье. Оно… Как тебе сказать... Невозможно не заметить, что человек находится под его действием. Может, у магглов это и прокатит, но у магов…

— Насколько я помню сказки, — заметила Петунья, — даже магглы отлично знают о приворотных зельях и любовных напитках. И устойчивые выражения есть. Вроде — «она его приворожила», «околдовала», «опоила». Или он ее.

Северус покивал.

— Поэтому, если бы я внезапно начал пускать слюни по какой-нибудь девице, — сказал он, — то ребята бы меня быстро в Больничное Крыло отволокли. И декан бы проверил и сварил антидот.

— А если не по девице? — почему-то поинтересовалась Петунья.

Северус широко раскрыл глаза.

— Тогда тоже, — сказал он, — тем более что мне… в общем, мне девочки нравятся.

— И какие девочки тебя нравятся, внук? — послышалось от двери. — Добрый день, мисс Шервуд.

Северус поерзал на кровати.

— Мы выясняем, кто мне Амортенцию мог подлить, — буркнул он.

— И что? Выяснили? Мерлин! Откуда это?!

— Туни принесла почитать.

Мистер Принц тяжело опустился на край кровати и трясущимися от волнения руками взял книгу.

— Я столько лет… столько лет… — пробормотал он.

— Я могу и для вас копию сделать, — ответила Петунья.

— Если вас не затруднит, — Принц быстро пролистывал страницы. — Это же такие возможности! И сами зелья потрясающе интересны!

Северус тяжело вздохнул.

— Кажется, еще одну копию придется делать для меня, — жалобно проговорил он, — ты ведь сделаешь, правда?

— Сделаю! — кивнула Петунья. — Только сначала поговорю с целителем Тикки по поводу этого типа, который меня преследовал.

— Тикки считает, что тот прикидывается сумасшедшим, — сказал Принц, все еще не отрываясь от книги.

— Прикидывается? — удивилась Петунья. — Но ведь…

— Редкий случай сопротивляемости. И врожденные способности. У него достаточно сильный окклюментивный блок от рождения. И он… Янус лучше объяснит. Он умеет себе внушить нужную мысль. Так что Веритасерум его не берет. Ведь человек говорит под его действием то, во что верит. И Марч этой своей способностью пользовался. Он вор.

Петунья поежилась.

— И что теперь будет? — спросила она.

Принц бережно погладил книгу по обложке.

— Пересмотрят старые дела, мало ему не покажется, — сказал он, — теперь авроры знают, что надо делать. Похоже, что он хотел вас шантажировать. Потребовать денег за то, что оставит в покое. Вам ведь ни к чему, чтобы ваше имя связывали с проходимцем. А когда понял, что попался, использовал старый трюк. Не вышло.

— Гадость какая! — возмутился Северус. — Туни, я тебя в обиду не дам!

— И я тебя, — нахмурилась Петунья, — чуть не отравили же. С этим еще ничего не выяснили, мистер Принц?

— Пока нет.

В окно палаты постучала сова.