Волшебное стекло

Петунья тяжело вздохнула. Слова Патрика Милли наводили на очень нехорошие мысли. Если все ритуалы кровной магии запрещены, но при этом кучу вещей невозможно без этой самой магии представить, то действительно формально можно было в любой момент арестовать и обвинить любого волшебника. Ее так точно. Отвратительно! Надо бы ознакомиться с этими законами. Да и вообще побольше узнать про завлекательный и таинственный мир волшебников. Ведь незнание законов от ответственности не освобождает. Не сможет же она всю жизнь прятаться от людей. Еще эти типы, которым вдруг приспичило выяснить, кто она такая. Хорошо, ей подсказали, что можно не указывать адрес. Хм… на вечеринке в Хогвартсе кто-то говорил про закрытое от посетителей, эльфов и сов поместье. И тот тип, что помогал проводить ритуал, сказал, что забудет про домик, как только его покинет. Здесь такая защита? Эльфы — это, видимо, домовики, про которых рассказывала Лили. Совы… Мамочки, ну конечно, эти любопытные типы могли пробовать найти ее с помощью сов и эльфов. А искали они не Петунию Эванс, а Анабелл Шервуд. На Диагон-Аллее она проводит мало времени, почти все время она здесь. Какое счастье, что она догадалась взять псевдоним! Милли что-то говорил про кровные ритуалы при имянаречении. А она просто назвалась этим именем. И писала его чернилами, а не кровью. Тогда получается, что никакой Анабелл Шервуд для магов не существует? Вот это да! Но надо все как можно лучше разузнать. И про способы поиска людей тоже. Ей только всяких неприятных сюрпризов не хватало.

Свод законов, похоже, Сигрейвам был без надобности. А вот про ритуалы поиска и как им противостоять книга была. В нее Петунья и погрузилась.

Самым надежным был, как и следовало ожидать, поиск по крови. Таким образом искали родственников и потерявшихся детей. Но и от него можно было закрыться. А так — использовали любую вещь, принадлежащую тому, кого искали. Можно было взять кусочек ногтя, волос, капельку слюны. Вообще любую часть человека. Петунья поежилась. Вдруг кто-нибудь из тех, кого она встретила на вечеринке, разжился ее волосом, например? Или взял бокал, из которого она пила? Хотя те волшебники считали ее сильной ведьмой из могущественного Рода, могли и побояться так нагло действовать. Мало ли, какая у нее защита. Но впредь стоило быть более осторожной. И как бы узнать, что за защита на ее домике? Судя по всему, чары очень серьезные. И тоже завязанные на кровь. Потому что проще всего было спрятаться в специально зачарованном и скрытом ото всех месте.

Фактически из всех магов ее сумел найти только мистер Принц. Но ему было проще всех, он просто спросил адрес Эвансов у внука. Хорошо, что с Северусом в Хогвартсе она общалась всего ничего. Ему даже в голову не могло прийти, что она может оказаться в волшебном замке. А ведь, наверняка, можно и в этом виде ее опознать. По голосу, например. Как же все сложно!

Свод законов пришлось покупать. Он стоил пять галлеонов. И судя по довольной физиономии продавца, спросом такое чтение у магов не пользовалось. Получалось, что им плевать на законы, они живут по своим правилам, просто стараются не попадаться. Как-то это неправильно. Но похоже, что законы просто не сочетаются с нормальной жизнью.

Наказание за применение кровной магии действительно было серьезное — заключение в тюрьму. За темную магию полагалась смертная казнь через поцелуй дементора. Петунья поежилась, про Азкабан и дементоров рассказывал Северус. Жуть жуткая. А вот за использование псевдонима не полагалось ничего, если только таким образом не выдавали себя за другого человека, чтобы, например, воспользоваться его имуществом. А так — называй себя, как душа пожелает. Но вообще-то ей, похоже, повезло, что в Британии в настоящий момент не было волшебников с фамилией Шервуд.

Первым изделием, на которое Петунья поставила свое клеймо, была красивая ваза. Девушка решила освоить новую технику. Медный рубин подходил для этого идеально. Сперва совершенно прозрачная ваза после очередного нагревания стала розовой. С каждым новым нагревом цвет темнел. Наконец появились яркие искорки. Да, это выглядело как самый настоящий авантюрин. И смотрелось потрясающе. Форму Петунья специально выбрала самую простую, чтобы она не отвлекала от материала. Такая ваза хорошо смотрелась бы на камине, поэтому для нее была изготовлена пара. А вот теперь — клеймо.

Капельку крови следовало капнуть на рисунок, потом произнести несложное заклинание. Еще один взмах палочкой, теперь уже над донышком вазы. И маленький рисунок отныне давал знать каждому, из чьей мастерской вышло это изделие.

Мистер Кэррингтон согласился, что в паре эти вазы смотрятся лучше. Их и купили вместе.

Если мисс Шервуд кто и искал, ей об этом было неизвестно. Она всерьез поглядывала на описание более сложных техник. Пару раз забегала в антикварную лавочку к мистеру Кумбсу, у которого появилось несколько новых вещиц из стекла. Прогулялась по различным антикварным магазинам в Лондоне. И подумывала о посещении какой-нибудь выставки.