Волшебное свечение Ладоги

– Понятно, – примирительно сказала Беата, – провинциальной девочке, сбежавшей из своего Геленджика три года назад, – прошу заметить, не пять, а всего лишь три, – и не в таких «Берлогах» приходилось жить. А почему вы сказали про контракт? Ведь если я буду работать по ночам и сделаю книгу раньше, зачем мне здесь дольше сидеть, только вас буду раздражать.

Было видно невооруженным глазом, что это больная тема для язвительной с виду журналистки, поэтому Корнелия ответила ей с особым удовольствием:

– Вам в ваши двадцать восемь лет пора уже научиться читать то, что вы подписываете. Пункт 3.2.4 гласит, что вы обязуетесь находиться на базе «Берлога» до второго января. В случае неисполнения указанного пункта оплата за работу в сумме двух миллионов рублей не будет выплачена.

– Ого, – на самом деле удивилась Беата, – зато вы, как погляжу, хорошо осведомлены о моем контракте и даже о сумме, надо же.

– Странно было бы, если бы я не знала то, что составляла сама, – первый раз лицо Корнелии изменилось, и на нем появилось подобие насмешки.

– У вас есть юридическое образование? – спросила Беата, в голове решая, сможет ли она оспорить контракт.

– У меня три высших образования: юридическое, медицинское и техническое, – спокойно и без хвастовства ответила Корнелия.

– И как с таким багажом знаний и всего лишь домоправительница? – усмехнулась Беата.

После этих слов лицо Корнелии стало белым. Было видно, что сейчас Беата попала в точку, в больную кровоточащую точку, слабое место москвички в пятом поколении.

– Я не домоправительница, – по слогам ответила побелевшая Корнелия. Ее бесцветная, почти прозрачная кожа пошла алыми пятнами, – я тридцать лет правая рука великой актрисы Агнии Орловой. Через час ужин в столовой.

Беата была бы не Беата, если бы промолчала, видя, что попала в точку. Уже вслед уходящей Корнелии она крикнула:

– И все же я думаю, что-то вас здесь держит. Если она у вас забрала паспорт и шантажирует, моргните два раза, я постараюсь вам помочь. Я все-таки профессиональный журналист, а не писатель женского мыла, не такие дела раскручивала.

Ничего не ответив, Корнелия хлопнула дверью.

– Странный дом, поэтому и домочадцы странные, – вслух сказала Беата, а про себя подумала, хорошо, что она не любит доверяться судьбе. Перед поездкой, подключив все свои уже многочисленные знакомства и просидев несколько вечеров в архивах разных ведомств, вместо того чтобы потратить это время на сына, все-таки выискала интересную информацию о своей нанимательнице. Так сказать, грязное белье, оказывается, было и у нее, и теперь на всякий случай у Беаты был ключик к сердцу, ну или к расположению великой актрисы. Инстинктивно она потрогала карман на сумке: бумаги были на месте.

«Я не хочу никому вредить и никого шантажировать, – в который раз оправдалась она перед собой, – это просто страховка на случай непредвиденных обстоятельств».

Но Беата даже представить себе не могла, насколько непредвиденными станут вскоре обстоятельства и что на эти бумаги она будет смотреть совсем другими глазами.

Глава 5 Корнелия тоже любит

Корнелия Звонарская была зла на всех: на эту выскочку журналистку, на старуху, на себя и даже на него, на своего мальчика. Ей только показалось на миг, что жизнь начала налаживаться, что счастье в этом мире возможно, и даже ей, некрасивой девочке из интеллигентной московской семьи, отрабатывающей карму родителей, Господь тоже выделил кусочек счастья. Конечно, она никогда бы не призналась, но втайне ото всех Корнелия, выросшая на Блоке, Тургеневе и Ахматовой, читала наивные женские романы, как под копирку похожие один на другой. Главной темой в них была мысль о женском счастье рядом с любимым мужчиной, красивым, мускулистым и молодым, который смотрит на свою суженую с обожанием и грозится всю жизнь носить на руках. И вот когда все эти тайные желания начали исполняться, появилось препятствие, которое необходимо устранить.

«Почему, – задавалась с утра она вопросом, – одним все дается легко, а другим приходится выбивать каждый грамм своего счастья?» Ну ничего, она так долго ждала его, что никому не позволит разрушить замаячившую на горизонте мечту. Надо только подумать, надо только все хорошо обдумать.

– Ты что, замерзла? – громко, словно залепив пощечину, спросила Агния. – Продолжай.

– Наливка сегодня будет, – продолжила зачитывать меню ужина Корнелия, по-прежнему находясь где-то далеко в своих мыслях, – «Морошковая», она имеет пряно-кисловатый вкус с незначительной горечью, с тонким ароматом плодов шиповника, ягод морошки и «медовой» травы.

– Бог с ней, с наливкой, – прервала Агния, – меня все устраивает, добавь еще салат, который подавали мне по приезде.

Корнелия заглянула в свой огромный блокнот и махнула головой:

– Салат по-ладожски из копченого сига, выловленного в ладожских шхерах, огурцов свежих и соленых, отварного картофеля, зеленого яблока. Заправленный ругозерским соусом.

– Да, его, и «калитка» с лосятиной была вчера не очень, больше не заказывай, – вредничала Агния.