Волшебные бутылки

 Значит, то, что происходит в данный момент, она не расценивает, как плохой поступок: по-видимому, у неё есть для этого свои «соображения». Вероятно, она относится к этому, как к шутке. Более того, видит в этой шутке что-то хорошее. - И учёный, закрыв папку с чертежами, жадно закурил.

 - Олег Борисович, но это уже не просто шутка. - возразила лаборантка. - старик ведь поверил в свою необыкновенную силу! Представляете, какое его ждёт разочарование, когда он узнает, что над ним так зло посмеялись!

 А по экрану всё так же весело пробегали задорные зелёные зайчики. Это были явно положительные импульсы.

 И всё же учёный, несмотря на хорошее настроение экрана, был чем-то встревожен.

 - Да, - хмуро произнёс он, - не исключено, что шапочка ошибается… Она же только начинает свою жизнь, и. может быть, что-то в ней ещё несовершенно? Или просто не отработано? А что, если у шапочки есть свои слабости? А может быть, появились какие-то новые свойства, которые не были предусмотрены? И благодаря этому она сама увлеклась игрой? Ну что ж, дальнейшее покажет! Сейчас очень важно увидеть, чем всё это кончится!

 И они прильнули к экрану телевизора.

На вершине славы

А дед упивался своей неожиданной славой.

– Семён Авдеич, вы - необыкновенный человек! - твердила женщина. - Вы - феномен!

– Жму вашу руку, коллега! - инженер обменялся со стариком рукопожатием. - Вам нужно немедленно сообщить о себе в Академию наук!

Но академия была далеко, а турист в пёстром свитере уже стоял за дедовой спиной.

– Одну минуточку! - обрушился он на старика. - Дайте профиль! Готово! - фотоаппарат победно щёлкнул, - А теперь, пожалуйста, несколько слов о себе.

– Спасай деда! - всполошились туристы.

Но молодой репортёр не унимался.

– Не мешайте работать! - огрызнулся он. - Что вы понимаете? Этот дед наверняка в историю войдёт!

Дед входить в историю не отказывался, но держал себя скромно.

– Для истории я ещё не совсем созрел, - сказал он, опустив глаза, - вот ежели в цирк… Так-то, Авдеич, не имеешь ты теперь права на лавочке в сторожах сидеть! Раз уж заклокотал в тебе талант - послужи народу!

Таким поворотом дела все были довольны. Тим тоже чувствовал себя именинником. Ещё бы! Это с его лёгкой руки пришла ж деду известность!

Дед буквально купался в славе. Он охотно фотографировался со всеми на память, готов был уже раздавать автографы и с азартом планировал:

– Сейчас куплю дюжину бутылок и - айда тренироваться. А завтра вечером - прямиком в цирк.

Но тут в поэзию вторглась проза жизни.

– Граждане, приготовьте билетики! - раздался простуженный голос, и дверь грозно хлопнула за спиной длинного, сухого, как макаронина, контролёра.

«Всё. Доигрался!» - Тимкино сердце чуть не оборвалось.

Мальчишка уже собрался било нырнуть под скамейку, но вовремя вспомнил, что он - невидимка.

А контролёр поторапливал деда

– Что же вы, гражданин хороший, думаете предъявлять билет или нет?

Старик шарил по всем карманам, а страж порядка между тем перешёл с дедом на «ты».

– Давай быстрей, дед, не в баню пришёл! Ты у меня не один!

Семён Авдеич невозмутимо изучал подкладку шапки, старательно тряс футляр от очков - билета не было.

«Влип дедушка, - расстроился Тимка. Как-никак, они с дедом были уже почти родственниками. - Ну, дедушка, шептал он, - за обшлаг загляни! Ищи, ищи получше,… Эх, был бы у меня билет, я бы тебе отдал!»

Но билет старика как сквозь землю провалился.

– Ну, будет меня морочить! - рассердился контролёр.

– Говори, дед, прямо, что без билета едешь. Нечего крутить!

– Да вы что, товарищ, за этого дедушку мы все ручаемся! - зашумела публика. - Знаете, он какой человек необыкновенный.

Но дед и сам был зубастый.

– Крутить мне нечего! - рассвирепел он. - Я сам человек государственный и совесть у меня государственная! У меня, браток, насчёт билета всё честь честью обстоит. Буду я свой жизненный диплом пачкать! Да я бы сам любого зайца за шиворот вот как тряханул!