Волшебные искры солнца

Я вспомнила, как еще совсем недавно, находясь в теле Ярослава, я ездила с ней покупать подарок ее мужу. Маргарита Сергеевна оказалась той самой матерью, о которой я мечтала. Заботливая, внимательная, добрая – настоящая мама, которую Яр и его братья должны были оберегать больше всего на свете. Глядя на эту улыбчивую светлую женщину, я вдруг подумала – за что ей это? Почему ее единственная дочь погибла? Как она пережила это? Каждый день вспоминает Дашу? Корит себя за то, что не смогла остановить ее? Я уверена – эта боль навсегда осталась в ее сердце.

– Яр – настоящий мужчина, – зачем-то сказала я. – Спасибо, что воспитали его таким. Он такой благодаря вам.

– Ну что ты, Настя, – смущенно рассмеялась Маргарита Сергеевна. – Яр у нас сложный мальчик – сама видишь, какой характер. Но у него доброе сердце.

– И большой желудок, – вырвалось у меня. – Ой, не переживайте, я его хорошо кормила!

Кормила я тело Яра действительно хорошо, как вспомню, так вздрогну.

Его мама только расхохоталась.

– Если хочешь, я тебе потом расскажу, какие блюда он любит, – весело сказала она. – Будешь ему готовить.

И я вдруг поняла, что она видит во мне не просто подружку сына, а едва ли не невестку, и наверняка думает, что мы снова будем жить вместе. Впрочем, скорее всего, так и будет, когда мы снова поменяемся телами.

– С удовольствием, – сказала я. – Буду его баловать.

– Меня баловать? – возник откуда-то в прихожей Ярик. У него были растрепанные волосы, и одет он был в домашние джинсы. – Меня баловать – это хорошо. Это я люблю. Привет, Настена-сластена, – кивнул он мне и незаметно подмигнул. Господи, если Зарецкий перейдет на ванильные прозвища, я не выдержу. Это еще хуже, чем исковерканное отчество.

– Ярослав, ты бы хоть футболку надел! – возмутилась Маргарита Сергеевна, но в глазах у нее играли чертики.

– Да чего она не видела, мам, – отмахнулся он и закашлялся под строгим взглядом матери. – Ну серьезно! Мы друг друга без одежды видели мно….

Договорить он не успел – я зажала ему рот ладонью и почти насильно увела в спальню.

– Ты что, совсем? – сердито спросила я.

– А что такого? – усмехнулся он, прижимая меня к стене.

– Что ты говоришь при своей маме? Что она о нас подумает?

– Что у нас здоровые отношения, – пожал Ярослав плечами и поцеловал меня в щеку. – И мы всегда можем сделать их еще более здоровыми… – его пальцы коснулись моего плеча и неспешно заскользили вниз по предплечью. Кажется, настроение у него было весьма игривым.

– Карла ранили, – сказала я, понимая, что мы должны обсудить это – не время для нежностей.

– Что? – удивленно спросил Ярослав.

– Ротенбергер едва не умер. При мне. Но… Но я, кажется, его спасла, – призналась я, вспоминая, как вспыхнул алым браслет и как от него к Карлу отходили искрящиеся волны.

Я села в компьютерное кресло Ярослава и стала рассказывать, а он встал рядом, у подоконника, скрестив руки на груди. И молчал – ни разу не перебил меня.

Мне казалось, что Зарецкий наедет на меня за этот поступок, начнет возмущаться и злиться, и в дороге приготовила целую оправдательную речь, почему я решила рискнуть ради жизни потенциального врага, однако он повел себя совсем не так, как я предполагала.

– Молодец, Настя, – сказал Яр.

– Глумишься? – однако мне стоило лишь посмотреть в его задумчивое лицо, чтобы понять – он серьезен. Совершенно серьезен.

– Ты правильно поступила, – услышала я вдруг. – Не кори себя, если вдруг думаешь, что надо было оставить Ротенбергера подыхать, истекая кровью.

– Я… Я не знаю, правильно это или нет, но, Яр, я не могла иначе, – призналась я.

Склонившись сзади, Ярослав обнял меня за плечи – так, что его щека касалась моей щеки.

– Я бы тоже не смог, – признался он. – Наверное, мы какие-то неправильные. Но отбирать жизнь даже у врага ни у тебя, ни у меня нет права. Мы же не боги, Настя. Нет, конечно, ты можешь считать меня своим личным божеством, – хрипло рассмеялся Зарецкий, – и поклоняться мне, я против не буду. Но ты ведь сама понимаешь – отбирать жизни мы не можем. Хотя, конечно, твой немец теперь может прийти в себя и грохнуть нас обоих. Но, в конце концов, за нами стоит эта шайка магов, да и твой браслет имеет силу.

Ответить ему я не успела – в прихожей раздался какой-то шум.

– Наверное, Мира Бортникова, – вздохнула я.

– Чего она вообще от нас хочет? – Яр распрямил спину и взъерошил волосы.

– Понятия не имею. Возможно, она тоже… кхм… ведьма, – сказала я тихо.

– Мира Бортникова-то? Она скорее похожа на фею или ангела, – хмыкнул Ярослав.

– Нужно выслушать ее. Тогда, может быть, поймем.

– Ладно, пойду ее встречать. Хотя… – Ярослав взял меня за руку и легко поднял из кресла. – При ней не сможем, а я слишком долго ждал.

Его руки оказались на моей талии, а его губы – на моих губах. Целовался он все-таки здорово. Правда, на этот раз наш поцелуй был коротким. Коротким, быстрым и влажным.

– Иди встречать Миру, – отстранившись от парня и положив ладонь на его грудь, прошептала я.

– Иду. А ты думай о том, какой я классный, – велел Ярослав, щелкнул меня, как маленькую, по кончику носа, за что получил легкий подзатыльник, и ушел.