Волшебные перья Арарахиса

— Ничего такого я не чувствовал! — ответил Пип. — Я вас давно искал. А от людей в Страшенбурге я узнал, что вы в тюрьме. Только тюрем в этой стране много. Не сразу отыщешь! Полетел я к замку. Лечу мимо Красной Башни и думаю: "Дай-ка я сюда загляну! Здесь такие подозрительные решётки!" Нашёл в башне дыру между кирпичами, пролез в неё и попал к вам!

— Ну вот! Видите! — шёпотом закричал я. — Я внушил Пипу, что мы здесь! И он нас нашёл! Давайте все теперь так разговаривать! Я буду вам передавать, а вы принимайте! А потом...

— Михрюнчик! Ты страшный болтун! Ничем не доказано, что именно ты вызвал Пипа, — строго промолвил Фунтик. — Это могло быть случайное совпадение. Нам некогда слушать твои разговоры! Посоветуемся лучше с Пипом, как отсюда выбраться.

— Пип! Где ты был всё это время? — спросил Угадай.

— Сейчас ничего говорить не буду, — ответил Пип. — Мне сказали, что через два часа вас поведут на казнь. Нужно думать о том, как спастись.

— Через дверь выйти мы не можем, — сказал Фунтик, — через окно тоже! Да если бы и пролезли через решётку, то не спустимся. Башня слишком высокая.

— Это верно, — добавил Хандрила. — Не найти такой верёвки. То есть, может быть, и можно найти... Но Пипу её не дотащить. Нужно придумать что-то другое!

— Прежде всего нужно избавиться от наручников! — сказал Угадай. — И от намордников!

— От намордников — это я сумею, — сказал Пип. Он подлетел к Угадаю и развязал у него клювом кожаные тесёмки на затылке.

— Одну минутку! — сказал Угадай. — Освобожу остальных!

Угадай тряхнул головой. С неё свалился намордник. Пёс поддел клыками ремни на затылке у Хандрилы, затем у Фунтика. Узлы распустились, и друзья наши высвободились.

Сразу стало легко дышать. Настроение улучшилось.

— Пип, — сказал я, — слетай к Сандино. У него, наверное, найдётся маленькая стальная пилка. Принеси её нам. Мы распилим наручники. Да не задерживайся! Времени осталось мало.

— Хорошо, — ответил Пип. — А вы пока думайте, что делать дальше.

С этими словами Пип вспорхнул к окну, протиснулся в щель между кирпичами и исчез.

Что принёс Пип

Теперь нам оставалось с нетерпением ждать возвращения Пипа.

Мы перешёптывались и строили планы побега. Я посоветовал друзьям натянуть намордники, чтобы не вызвать подозрений у стражи.

Предосторожность была не лишней. Через каждые пять-десять минут в глазок заглядывал часовой и проверял, все ли мы на месте.

"То же самое можно сделать и с наручниками! — подумал я. — Распилить их, но не снимать! Сбросить лишь тогда, когда придёт время бежать. Если мы раньше времени их снимем, — это нас погубит!"

— Пинь... пинь... пинь!... Тарррарах! — раздался призывный клич Пипа.

— Уже прилетел! Как быстро! Ну и молодец этот Пип! — воскликнул шёпотом Хандрила.

На этот раз Пип протискивался к нам с ещё большим трудом. Мешали пилки, которые он тащил в клюве. Они никак не хотели проходить через щель. И вообще Пип стал каким-то толстым и неуклюжим. Мы даже не могли понять, в чём дело.

Но вот пилки, и не одна, а две, у нас в руках. Закипела работа. Сначала Пип распилил наручники мне. Когда я освободился, мы с Пипом стали работать вместе.

Чтобы заглушить визг пилок, Пип пел во всё синичье горло.

— Что это ещё там за воробьи расчирикались! — раздался недовольный голос. Глазок приоткрылся, и в нём показалось хмурое око часового.

Мы замерли.

— Брысь отсюда, воробей! Не даёшь отдохнуть человеку! — добавил голос. Глазок захлопнулся. Воцарилась тишина.

Пип стал щебетать потише. Работы осталось совсем немного. Наручники ещё держались на руках и ногах. Однако скинуть их, в случае надобности, не составляло труда.

— Знаете, что ещё я вам принёс? Пинь... пинь!.. — гордо сказал Пип. Догадайтесь!

— Не можем, Пипушечка! Да и некогда! Скажи сам! — ответил Фунтик.

— Глядите! — и Пип растопырил крылышки. Под одним из них был привязан тюбик с пастой "мапрон".

"Урра!" — чуть было не крикнули мы во весь голос., Но вместо этого только расцеловали Пипа в белые щёчки.

Мы быстро натёрлись "мапроном". Пип не принимал в этом участия. Ему намазываться не полагалось. Мы должны были его видеть.

Но "мапрон" начнёт действовать только через час... А мало ли что может произойти за час?

"Взз! ...Длинь! Длинь!" — запела открываемая дверь камеры. За нами пришли!

Пип еле успел проскользнуть в щель между кирпичами.

Угрюмые, небритые стражники толпой ввалились в камеру и вытолкали нас на лестницу.

У ворот темницы нас посадили в тележку, запряжённую маленьким осликом.

Ослику, вероятно, не в первый раз приходилось возить заключённых к месту казни. Он несколько раз останавливался, поворачивал голову и дружелюбно поглядывал на нас.

Стоял тёплый, солнечный осенний день. Ветерок ласково шевелил листья деревьев и волосы на моей голове. Кругом было так хорошо! Очень не хотелось умирать!

Но теперь у нас была какая-то надежда!

Чем ближе к Базарной площади, тем больше народа встречалось на улицах. Мастеровые и их семьи собирались на площадь. Многих из них мы знали в лицо. Почти все в толпе смотрели на нас с горячим сочувствием.

Но стражники грубо расталкивали верзильянцев и не подпускали их к нашей тележке.