И ведь и вправду вложила. Что-то ледяное, мощное… убийственное.
И вот я, конечно, вообще не разбиралась в правилах «теневого» мира магии, но что-то, очень похожее на логику, подсказывало мне, что убивать дружественного заведению вампира на глазах у толпы народу — не лучшая затея.
Вот поговорить бы с ведьмой, попытаться ее образумить, втолковать, что, что бы там между ними не было пять сотен лет назад, это не стоит моей жизни сейчас, но не при нем же…
— Я прошу прощения, — я смущенно отвела взгляд. — Но все это так волнительно, спустя столько лет встретить знакомого моего отца… Так волнительно, что я, кажется, переволновалась. Вы не подскажете, где здесь дамская комната, мне нужна минутка, чтобы прийти в себя?
Давай, Милена, просто держи лицо, ты выкрутишься, все будет в порядке.
— Отец тебе не говорил, что вампиры чувствуют ложь? — с долей необъяснимого умиления уточнил Мечеслав.
Серьезно? Так, либо он сам сейчас привирает, либо некая ведьма, не будем тыкать пальцами какая, решила не сообщать мне некоторую важную информацию о нашей цели. Хотя если он говорит правду, то вся
эта затея с блефом выглядит достаточно странно.Ведьма, тем временем, даже не попыталась мне что-то объяснить, только продолжала шипеть про творение заклинания и накачивать меня магией, которая от ее гнева будто росла да ширилась во мне.
— Эм, нет, — я еще больше смутилась. — Наверное, решил не рассказывать, чтобы знать, сколько раз я ему соврала и в чем…
— Как тебя зовут?
Он спросил это резко, едва я успела договорить слово, и от неожиданности я не придумала ничего лучше как ляпнуть:
— Милена.
— Милена, — он клыкасто улыбнулся. — Как ты
— Я не понимаю о чем…
Я не договорила. Он как-то плавно перетек ближе, и я вдруг оказалась вжата в спинку дивана, в то время как его рука
— Ты пришла сюда и врешь, врешь в каждом слове, — шипящим шепотом у самого уха. — Но ты знаешь мое имя, и знаешь, что именно стоит врать. Так скажи мне, Милена, как именно ты попала сюда и зачем?
— Я не понимаю…
Пальцы сжались сильнее, я придушенно захрипела, схватившись за его руку, но не в силах сдвинуть ее ни на миллиметр. Я боялась, что мне оторвут голову? Так вот, кажется, меня просто задушат, и скажут, что так и было.
— Не ври вампиру, который уже держит тебя за горло, — тихо посоветовал Мечеслав.
Я уж было думала, что может, стоит рассказать ему правду — ведь как бы не шипела ведьма внутри меня, возможно истина спасла бы мне жизнь. А если нет… чтож, тогда придется колдовать, но вероятнее всего тогда меня доедят оставшиеся в живых нелюди…
— Милена?
Замерли мы оба. Я даже перестала пытаться сделать новый вдох, услышав здесь этот
голос. Зато успела скосить взгляд.Он и вправду стоял там. В простой кофте, открывающей предплечья вздернутыми рукавами, и джинсах с дерзкой цепочкой на поясе, немного растрепанный, и много удивленный.
Кирилл Кириллович Курлык. Мой начальник. Собственной персоной. В клубе для нелюдей. Что еще мне ждать? Что сейчас из-под стола выползет Шушер и предложит сходить на свидание? Причем не мне, а упырю?
— Мечеслав, я дико извиняюсь, что вмешиваюсь, — как-то очень серьезно начал КириллКирилыч, словно удостоверившись, что я — это я. — Но ты не мог бы отпустить мою секретаршу, она мне еще понадобится.
— Она твоя секретарша? — вампир чуть разжал пальцы, продолжая смотреть на нового «собеседника».
Мне этого хватило, чтобы вырваться и шустрой козочкой оказаться у начальника за спиной, настороженно поглядывая на кровопийцу из-за широкого плеча.
В голове все еще гудело раздраженное
— Да, это мой личный помощник, — КириллКирилыч чуть отвел в сторону руку, будто выставляя между мной и вампиром какой-то барьер, продолжая смотреть на Мечеслава. — И мы сейчас уйдем.
Три секунды. Три секунды, показавшиеся лично мне вечностью, они просто смотрели друг на друга, а потом вампир откинулся на диванчик, закидывая ногу на ногу. Улыбнулся клыкасто, укладывая руки на спинку:
— Ты знал, что она любит ходить по закрытым заведениям и представляться дочерью вампира?
В этой его позе скользила расслабленная власть, признанное окружающими превосходство, и ведьма во мне, кажется, вышла на новый уровень ненависти. Это уже было откровенно больно.
— Нет, но я поговорю с ней об этом, — мой шеф чуть склонил голову, в жесте скорее завершающем разговор, чем подчиняющемся, и, цепко ухватив меня за руку, потащил к выходу.