Волшебные приключения Выдры и кобеля (СИ)

— Нет, — я протянула к нему руки, коснулась его лица. — Не моя. Я говорила ей не давать тебе ее крови, чтобы мы не оказались в этой ситуации. Но она оказалась добрее моих запретов. Я понимаю, почему ты решил, что мы с ней связаны — ты до сих пор помнишь вкус моей крови. И все же, она не мой потомок. Я ничего от тебя не скрывала — мне просто незачем было тебе лгать.

Его глаза — две алые бездны, наполненные желанием верить и сомнением в каждом моем слове. А ведь раньше ты сомневался только в моих решениях, но не словах.

— Я не понимаю, как такое возможно, — прошептал он, утыкаясь мне в лоб своим, скрывая свой взгляд за опущенными ресницами.

— Когда-то очень давно, в прошлой жизни, я дарила свою кровь женщине, готовой дать этому миру дитя. Однажды я расскажу тебе эту историю, родной, но сейчас... — я отступила, едва заметно качая головой.

Но Мечеслав перехватил мою руку:

— Стой!

И что-то в его глазах, чему в человеческой речи нет определения, разбило мое самообладание в дребезги.

Его губы на вкус как теплое серебро, и воздух, кажется, наполняется ароматом ночных фиалок. Я так скучала по этому, простому и понятному ощущению, мгновениям, когда не требуется никаких ответов, потому что вопросы никому не нужны. И это затягивает, поглощает с головой, заставляя желать больше, тянуться за новыми и новыми поцелуями, продлевая иллюзию, сотканную из прикосновений. Дыхание сломалось вслед за разумом, вампир потянул темную спортивную кофту с загорелых под ласковым солнцем плеч.

Нет, нет, нет.

Я оттолкнула его так сильно, что вампиру пришлось отступить на шаг и покачнуться. Сердце бешено колотилось в груди, в ребра билась ядовитая, иглистая паника. Этого не должно было произойти, не должно было случиться. Еще секунду назад я крепко прижималась к его телу, выгибалась под крепкими руками, ловила дыхание меж жарких, слишком откровенных поцелуев. И это воспринималось так, будто я этого хотела, а это просто невозможно. Я зажала рот рукой, вторую выставив перед собой, не желая, чтобы он вообще ко мне подходил. Этот мужчина ломает меня, выворачивает наизнанку, изменяет, выпуская наружу то, чему наружу прорываться совершенно не стоит.

— Милена, я...

Надо же, как четко мы определяем, кто я сейчас. Если бы ты этим еще и не пользовался, сволочь.

— Нет, — я качнула головой, отступая на шаг. — Не надо.

Он выглядел действительно виноватым, даже немного смущенным, но мне было плевать. Я находилась на грани того, чтобы ударить его магией, если он попытается подойти ближе. И плевать, что для этого Варнава должна влить в меня свою силу. Здесь, среди мистической тишины ночи у источника жизни, я была уверена, что справлюсь и без ее помощи.

«Прости» — виновато откликнулось внутри.

— Вы не имели права, — ответила я сразу обоим. — Просто не имели права, — после чего подняла рюкзак и набросила его себе на плечо: — Отвези меня в город.

Да, именно в город. Я не хочу сейчас подпускать этого «человека» к своему дому.

Мечеслав не стал оправдываться. Начинать извиняться заново, пытаться все объяснить.

Обратный путь мы проделали молча, и я старалась держаться шагах в трех от него. А едва мы въехали в более-менее нормальные районы города, я потребовала остановить машину. Находиться с ним рядом воспринималось как сидение рядом с королевской коброй, готовой в любой момент вцепиться в жертву ядовитыми клыками. И в то же время я хотела снова к нему прикоснуться.

Решение пришло неожиданно и отдавало легкой ноткой окончательного безумия. Но это ощущение, страх, что я — уже не я, что с каждой секундой я сама растворяюсь, уступая место другой никак не желало проходить.