Волшебный дар

– Отправляйся спать, а я подожду, когда проснется Кэтрин Фармер. Хочу задать ей несколько вопросов.

– Вы меня отпускаете?

– Пока не вернется ее муж и не проснется она сама, ты мне не нужен. Какой толк в наших разговорах, если мы все равно топчемся на месте.

– Мне кажется, что вам нужно еще раз поговорить с адвокатом.

– И сказать ему, что он мерзавец? Предположим, что все рассказанное Шокальским правда. Ну и что? Я полицейский комиссар, хотя и бывший. И должен опираться только на конкретные факты. В чем вина Карнейро? Пригласил сюда поляков, которые должны сбивать русским цену? На любой бирже так поступает большинство брокеров. Либо сбивают цену, либо поднимают ее. Ничего наказуемого здесь нет. Свободная страна, свободная цена, можете торговаться. Попросил привезти с собой Илону? Тоже не очень страшное преступление. Он мог не знать, что она двадцать лет назад встречалась с Фармером. И даже если знал… Объяснит, что хотел вызвать чувство ностальгии у Фармера, сделать ему приятный сюрприз. Что мы конкретно скажем адвокату? Что он мерзавец? Это и так понятно, без фактов. А вот какие обвинения мы ему предъявим? Не хочет заключения контракта между Фармером и Мурашенковым? Я правильно произношу его фамилию? Это нормально. Я думаю, многие не хотят такого контракта.

– Если вас послушать, то виноватых вообще нет. Кто-то приехал на машине, вошел в здание отеля, убил Сильвию Фармер и уехал. Вы верите в такой вариант?

– Нет, не верю. На выезде стоят камеры, которые фиксируют появление любой незнакомой машины. Ни один случайный гость не смог бы войти в здание отеля просто так. Значит, незнакомцев просто не было. А были только наши подозреваемые. Десять человек. Один из которых – убийца. И нам нужно его найти. Лучше ты не ходи спать, а найди этих русских. И поговори с ними. Может, они знают какие-то подробности контракта, которые выведут нас на тех, кто противится его заключению. А может, они сами пытались найти посредников и выходили на Сильвию. Или на Илону. Я не знаю, что еще можно предположить. У нас нет возможного виновника преступления. Никого конкретно, кроме Энрико Вилари, у которого был очень важный мотив и с которого мы пока не снимаем подозрений.

– Вчера он делал все, чтобы они вернулись из поездки как можно позже, – вспомнил Дронго. – Кэтрин рассказала мне, что он неожиданно попросил купить ему часы. И сам предложил свернуть с трассы, чтобы заехать в Албуфейру. Если он знал про смерть Сильвии, почему он сознательно тянул время и не возвращался в отель?

– Ты мне раньше об этом не говорил.

– Я только сейчас вспомнил: Кэтрин сказала мне, что перед своим уходом муж пытался ее разбудить и что-то объяснить, но безуспешно. Вчера, когда мы с ней говорили, она была уже в таком состоянии, что могла бормотать еще часа три, и я бы не разобрал ни слова.

– Но эти слова ты разобрал, – строго одернул его Брюлей, – нужно проверить все телефонные звонки мобильного телефона Вилари. Сделать срочный запрос и узнать, кому и когда он звонил в течение дня. Если ему никто не звонил и он сам не звонил никому в отель, значит, единственный вывод из этого факта – Энрико и есть тот самый убийца. Иначе откуда он узнал время и способ совершения преступления?

– Пока мы доберемся до его мобильного телефона, пройдет несколько недель, – резонно возразил Дронго, – его мобильный зарегистрирован в Италии. Будет быстрее и надежнее, если мы проверим все звонки из отеля.

– Ему могли позвонить с мобильного аппарата, – возразил комиссар, – лучше, если мы проверим его телефон.

– Конечно, лучше. А вы успеете до вечера выйти на итальянскую прокуратуру и получить разрешение на просмотр компьютерных данных? Я не уверен, учитывая сложную бюрократическую процедуру получения таких сведений. Нужно делать запрос либо через Интерпол, либо через португальскую прокуратуру. Но и на это уйдет несколько дней.

– Ты даже не представляешь, насколько прав, – вздохнул Брюлей, – общая Европа нас всех погубит. Пока получим разрешение, пройдет много времени. Давай я позвоню своим друзьям в местную полицию, и мы проверим все телефоны в отеле. А ты найди русских бизнесменов и поговори с ними еще раз.

– Хорошо. – Дронго поднялся и вышел из ресторана, подмигнув детям, продолжавшим улыбаться шуткам своего отца.

Подойдя к портье, Дронго попросил набрать номер телефона комнаты Мурашенкова. Портье – очаровательная молодая женщина – долго держала трубку в руках.

– Он не отвечает, сеньор, – сказала она, улыбаясь.

– Наберите другой, – предложил Дронго, называя номер Сарычева. И едва она набрала этот номер, как Сарычев ответил.

– Где пропадает Арсений Викторович? – поинтересовался Дронго. – Я звонил, но его телефон не отвечает.

– Я думаю, он пошел к Фармеру, – ответил Сарычев. – Мы обедали в ресторане, когда позвонил Джеймс Фармер и попросил Мурашенкова срочно подняться к нему. Я думаю, они вышли наконец на заключение предварительного договора.

– Вы считаете, что Фармер готов подписать с вами контракт?

– Конечно, – рассмеялся Сарычев, – мы даем реальную цену, а наш друг из Варшавы просто блефует.