Волшебный компас Колумба. Неизвестный шедевр Рембрандта

Соколова начальства не боялась, она вообще никого не боялась, кроме собак, но все же приходилось с начальством считаться.

Разговор в кабинете был недолгим. Начальник как раз говорил по телефону и даже не кивнул ей на стул, что, несомненно, было плохим признаком. Соколова сузила глаза и плотно сжала и без того узкие бледные губы.

– Ну вот. – Начальник положил трубку и посмотрел на нее снизу вверх, подивившись про себя, до чего же неприятная она женщина. Но она – отличный работник, что уж тут скажешь.

– Ну вот, – повторил начальник, – звонили от экспертов, там исследовали быстренько зубную карту того обгорелого трупа. И дали пока словесное заключение, что данный труп принадлежит нашему фигуранту Самохину В.А. И помер тот Самохин не от пожара, а от острой сердечной недостаточности, или что там еще с сердцем бывает, инфаркт, что ли… тьфу, тьфу, чтоб не сглазить… Так что не справилась ты с порученным делом, Соколова.

«Как это?» – хотела спросить Соколова, но вовремя спохватилась и промолчала.

– А вот так, – начальник прекрасно умел читать ее мысли, – у тебя было задание найти этого Самохина, потому как у нас к нему было множество вопросов. Точнее, не у нас, а у налоговой службы и еще кое у кого. А если теперь он мертв, то какие могут быть вопросы? То есть вопросы-то есть, да кто теперь на них ответы даст? Стало быть, отбой, дело это закрыто, как говорится, нет человека – нет проблемы. Так и придется мне доложить, – начальник поднял глаза к потолку, – дескать, не справились, не доглядели. Упустили фигуранта, не уследили, понятия не имели, что он в дом свой вернется.

И что мне в ответ скажут? У вас, скажут, покойник два дня в доме пролежал, а вы искали, да не нашли? Что у него там в доме – лабиринт Минотавра, что ли?

– Но… – Соколова говорила тише обычного, – можно ведь найти эту Антонину Барсукову. Не иголка все-таки, а человек, найдется…

– И что? – Начальник встал с места, с грохотом опрокинув кресло. – На кой нам она нужна? Ясно же, что она совершенно посторонний человек, Самохина она знать не знала! Наняли девку за домом присматривать! Если бы она его еще убила, а так ясно сказано – сам умер. Так что все, вычеркиваем эту Барсукову из всех файлов, не нужна она нам! Иди, свободна пока, отчет напиши, бумаги все в порядок приведи!

Голос у начальника в конце беседы стал громким, так что все сотрудники, оказавшиеся поблизости, отчетливо слышали весь разговор. И у всех без исключения в глазах отражалась самая настоящая радость, как будто в лотерею главный приз выиграли. Как уже говорилось, железная Соколова умела вызвать в людях сильное чувство: все ее терпеть не могли.

Адмирал оглядел горизонт.

Впереди, на западе, показалось маленькое темное облачко.

Тревога закралась в сердце дона Кристобаля.

Пока ничего не предвещало шторм, солнце ослепительно сияло в зените, море было спокойно, как лесное озеро – но в воздухе витала какая-то напряженность, какое-то тревожное ожидание.

Справа по курсу виднелась «Пинта» – второй корабль экспедиции. Его отделяло от флагмана не более ста кабельтовых. Третий корабль, «Нинья», накануне отстал, и сейчас его не было видно.

Дон Кристобаль подозвал дежурного офицера и велел ему убрать часть парусов.

– Вы уверены, адмирал? – спросил тот, взглянув на небо. – Погода хорошая, но ветер слабоват, и даже под всеми парусами мы идем очень медленно…

– С каких это пор приказы адмирала обсуждаются? – строго отчеканил дон Кристобаль.

Офицер козырнул и бросился исполнять.

Матросы поползли по мачтам, как обезьяны, подтягивая такелаж.

Каравелла пошла еще медленнее.

Тем временем облачко на горизонте росло. Скоро оно уже превратилось в черную тучу. Теперь уже и вахтенный офицер смотрел на нее с тревогой.

Вдруг первый порыв ветра наполнил паруса, «Санта-Мария» угрожающе накренилась и пошла быстрее, на несколько румбов отклонившись от курса.