Волшебный конь

«Гассан! – крикнула женщина через дверь. – Нет ли у тебя кусочка олова? Моему мужу понадобилось для сетей, и я нигде не могла его достать».

Тут я вспомнил о подарке Саада и, довольный, что он пригодится соседу, передал его жене рыбака. Она так обрадовалась, что обещала взамен принести нам завтра всю рыбу, которая попадётся при первом закидывании сетей; и рыбак, которому она рассказала про своё обещание, одобрил её поступок.

Я же и думать позабыл об этом. Но на другой день вечером, когда я ещё был занят работой, ко мне подошёл рыбак с большой жирной рыбой.

«Сосед, – сказал он, – жена обещала тебе ночью в благодарность за оказанную услугу весь наш первый улов. К сожалению, вот всё, что попалось в первую заброшенную сеть. Прими и кушай на здоровье!»

«Сосед, – отвечал я, – посланный тебе кусок олова – безделица, которая не стоит такой благодарности. Соседи должны помогать друг другу, и ты на моём месте сделал бы то же самое. Поэтому я отказался бы от твоего подарка, но, зная, что он сделан от чистого сердца, не хочу тебя обидеть. Прими же за него мою искреннюю благодарность».

И я отнёс рыбу жене, чтобы она приготовила её к ужину.

Жена тотчас же принялась за стряпню. Разрезав рыбу, она нашла в ней что-то твёрдое: оказалось, что это был небольшой камешек, похожий на стёклышко. На самом деле это было не стекло, а бриллиант; но так как моя жена никогда в жизни не видела драгоценных камней, то даже не заподозрила, насколько ценна её находка. Она отдала стекло детям, и они принялись играть им, любуясь его блеском и мерцанием.

На другое утро к нам зашла одна из соседок. Жена рассказала ей, какую занятную игрушку для детей она нашла в подаренной рыбе, и показала стекло. Соседка, муж которой был ювелиром, хорошо разбиралась в драгоценных камнях и с первого же взгляда поняла, что это настоящий бриллиант. Однако она скрыла своё удивление и сказала с равнодушным видом: «Да, это очень хорошенький кусочек стекла. У меня дома есть камешек, похожий на этот, и я иногда надеваю его как украшение. Если хочешь продать его, я, пожалуй, куплю, чтобы иметь пару».

И она тотчас же отправилась к мужу, которому и рассказала о своём открытии. Ювелир по её описанию догадался, что это камень редкой красоты и ему цены нет, и велел ей немедленно вернуться к моей жене и, чего бы это ни стоило, купить у неё бриллиант.

Соседка снова отправилась ко мне и предложила моей жене двадцать золотых, но та, хоть и находила эту цену более чем достаточной за простое стёклышко, не хотела заключать сделку без меня. Тем временем я как раз вернулся домой обедать. Узнав от жены, что за вчерашнюю находку ей предлагают двадцать золотых монет, я невольно задумался: «Начинает сбываться предсказание Саада, что его кусок олова принесёт мне счастье».

Соседка же приняла мою задумчивость за несогласие и поспешно прибавила: «Впрочем, я готова дать вам и пятьдесят золотых – уж очень мне нравится ваше стёклышко».

Поспешность, с которой покупательница так быстро увеличила цену, показалась мне подозрительной, и я на всякий случай ответил неопределённо:

«Ну, нет, соседушка, на такой цене мы с вами не сойдёмся».

«Хорошо, так и быть, получайте сто золотых, и делу конец, хотя муж, наверно, будет бранить меня за такую расточительность».

Тут я окончательно убедился, что мы приняли за стекло бриллиант, и сказал наудачу: «Нет, соседушка, мне очень хорошо известна цена этого драгоценного камня. Но так как мне хотелось бы угодить таким добрым соседям, как вы, то я готов уступить вам его всего за сто тысяч золотых. Но ни дирхама меньше».

Та начала торговаться и мало-помалу дошла до пятидесяти тысяч золотых; однако я оставался непоколебим. Тогда она сказала, что переговорит с мужем, и просила подождать до вечера.

Вечером явился сам ювелир и, внимательно рассмотрев бриллиант, предложил мне за него сразу семьдесят тысяч. Но я стоял на своём, и, боясь, чтобы я не продал бриллиант кому-нибудь другому, сосед согласился на требуемую цену. На следующий же день я получил от него эту сумму и, таким образом, совершенно неожиданно сделался обладателем громадного состояния.

Первым моим побуждением было побежать к моим благодетелям и выразить им всю мою благодарность. Но, к сожалению, я не имел понятия о том, где они жили. Оставалось только ждать, когда они сами вспомнят обо мне. Затем я начал думать о том, как лучше распорядиться своими деньгами.

На другой же день я отправился к нескольким верёвочным мастерам и сделал каждому из них заказ, обещая платить наличными сразу же по получении готовых верёвок. Обещание своё я выполнил, и скоро все багдадские верёвочные мастера стали работать на меня, предпочитая иметь дело со мной, а не с мелкими заказчиками.