Волшебный корабль

Уинтроу испытал искушение тихо проскользнуть мимо и отправиться на поиски Майлда. Но тут же высмотрел его среди спорящих и, вздохнув, подошел. Майлд узнал его и радостно заулыбался:

– Эй, Уинтроу! Хватай удачу за хвост! Комфри собрался намять холку медведю! Поставь на него деньги – и вернешь вдвое! – И заговорщицки нагнулся к Уинтроу. – Валяй, дело верное. Мы только что видели, как один мужик выиграл. Всего-то и надо, что зверюге за спину проскочить, он тут же и сдастся. Хозяин евонный даже не хотел, чтобы еще кто пошел состязаться, но Комфри настоял! – Тут Майлд вдруг вытаращился на Уинтроу. – Э, а рубашка-то твоя где?

– У городских стражей в лапах оставил. – Уинтроу попробовал отделаться шуткой, и, кажется, у него получилось.

Он даже слегка обиделся, отчего Майлд не задал ему ни единого вопроса, но в это время унюхал, чем именно попахивало у его приятеля изо рта. А потом и увидел, как тот перекатывал какой-то шарик за нижней губой. Циндин! То-то у Майлда зрачки такие нехорошие… Уинтроу стало не по себе. Он знал, что на борту корабля дурман строго-настрого воспрещен. И если Майлд появится там «с глазами в кучку» – беды ему не миновать. Циндин имеет свойство придавать человеку бесшабашие и ложное ощущение вседозволенности. Вовсе не те качества, которые полезны благоразумному моряку. Уинтроу решил предостеречь Майлда, убедить его быть чуточку осторожнее, но нужных слов не нашел.

– Я, – сказал он, – просто хотел дать вам знать, что буду у шлюпки. Город я уже посмотрел, так что отправлюсь-ка я туда прямо сейчас.

– Нет-нет! Не смей уходить! – Майлд цепко ухватил его за руку. – Останься и посмотри, сейчас самая потеха пойдет! Пропустишь – потом жалеть будешь. Так ты правда не хочешь поставить монетку-другую? Ставки все равно больше не вырастут – медведь-то выбился из сил. Устанешь тут! Он уже раз шесть боролся, вот!

– И последний человек выиграл у него? – Уинтроу начал поддаваться праздному любопытству.

– Ага! Точно! Как есть выиграл! Заскочил медведю за спину, а тот тут же и свернулся, ну точно спящий котенок. А уж как укротитель пыхтел, когда отдавал кошелек! Любо-дорого было посмотреть! – Майлд подхватил Уинтроу под руку. – Я и поставил на Комфри все пять моих остатних медяшек. Ясно, у Комфри-то в мошне нынче побольше. Лихо ему в кости везло… – И Майлд вновь уставился на Уинтроу. – Так у тебя точно ни гроша нет, чтобы поставить? Мы-то всей командой на Комфри поставили.

– Какие деньги? – улыбнулся Уинтроу. – У меня даже рубашки и той нет.

– Верно. Верно. Это ты точно сказал… Э! Смотри!

Комфри помахал рукой болеющим за него друзьям и вышел на огороженную площадку. Стоило ему перешагнуть черту, как медведь поднялся на дыбы. И пошел навстречу матросу. Скованные лапы заставляли его двигаться маленькими шажками. Комфри сунулся было в одну сторону… но это было обманное движение: он тут же метнулся в другую, стараясь проскочить мимо медведя и оказаться у него за спиной.

Ничего не вышло! Медведь крутанулся с таким проворством, как будто оттачивал этот маневр сотнями повторений. И прихлопнул Комфри к земле! Его могучие передние лапы оказались гораздо длинней, чем можно было предположить. Комфри, сметенный силой удара, въехал лицом в уличную пыль.

– Вставай, вставай! – хором взвыли матросы, и Уинтроу обнаружил, что кричит вместе со всеми.

Медведь опустился на все четыре лапы и снова начал беспокойно приплясывать. Комфри приподнял голову. Из носу текла кровь, но, видимо, дружный крик приятелей его подбодрил. Комфри живо вскочил и кинулся мимо медведя.

Но зверь поднялся, обширный, точно крепостная стена, и вытянутая лапа стремительно заехала Комфри по голове. На сей раз моряка швырнуло уже навзничь, и Уинтроу показалась, будто его голова подскочила как мячик. Уинтроу вздрогнул и со стоном отвел глаза.

– Готов, – сказал он Майлду. – Надо бы отнести его на корабль…

– Да какое готов! Сейчас он встанет! Он может! Давай, Комфри, давай! Это всего-навсего паршивый, старый, глупый медведь! Вставай, Комфри, вставай!

Матросы с «Проказницы» подхватили клич Майлда, и Уинтроу впервые расслышал в общем хоре хриплый бас Торка. Видно, капитан отпустил его повеселиться на воле. Уинтроу сразу подумал о том, что Торк, надо полагать, непременно скажет нечто остроумное насчет его утраченной рубахи. «И зачем я вообще пошел на берег с корабля? Не день, а сплошная цепочка несчастий…»

– Пойду-ка я к шлюпке, – снова обратился он к Майлду, но тот лишь крепче вцепился в руку Уинтроу.

– Гляди, гляди, встает! Я ж говорил тебе, что он встанет! Ништяк, Комфри, давай! У тебя получится!

Уинтроу про себя сильно сомневался, чтобы Комфри вообще слышал эти выкрики. Он выглядел вполне оглушенным и двигался так, словно его направлял только инстинкт, требовавший подняться на ноги и бежать прочь от медведя. Но стоило ему пошевелиться, зверь опять набросился на него – и стиснул лапами, прижимая к себе. Со стороны это выглядело уморительно. Комфри, однако, закричал от боли: похоже, у него все ребра трещали.

– Сдаешься? – крикнул ему укротитель.