Волшебный корабль

Ветер и дождь все-таки унесли его слова прочь. Держась за фальшборт и кое-как прыгая на здоровой ноге, Кеннит попробовал пробраться на корму. При каждом неуклюжем подскоке ему казалось, будто он сует несчастную культю в кипящее масло. Одновременно его затрясло еще и от холода — волны становились все выше, и каждый гребень неминуемо окатывал его, а Кеннит ничего не мог сделать — только крепче цеплялся за поручни. Наконец произошло неминуемое — очередная оплеуха волны вышибла из-под него здоровую ногу. Миг, пока он висел на руках, а вода утекала в шпигаты, растянулся на целую вечность… Потом подлетела Этта. Сгребла его в охапку — безо всякой осторожности, без оглядки на раненую ногу. Она подлезла под его руку, обхватила Кеннита поперек тела и помогла выпрямиться.

— Давай я тебя вниз отведу!..

— Нет! Помоги лучше к штурвалу добраться. Я сам руль возьму, а Соркор абордажную команду пускай ведет…

— Какой абордаж в такую погоду?!

— Просто… отведи меня… на корму!!!

— Кеннит, тебе вообще сегодня не стоило бы на палубу выходить. Ты же горишь весь! Ну пожалуйста, разреши мне…

Его гнев невозможно было передать никакими словами.

— Ты что, — сказал он, — вообще уже за мужика меня не считаешь? Вон он, мой живой корабль, моя мечта! И он вот-вот окажется у меня в руках! А ты хочешь, чтобы я в каюте лежал?! Проклятье, женщина!.. Или помоги мне, или хоть на дороге не стой!..

Она выбрала первое и принялась ему помогать. Это было кошмарное путешествие по палубе, то и дело выскакивавшей из-под ног. По короткому трапу Этта втащила его, словно мешок с картошкой. В ее усилии чувствовался гнев. И, когда обрубок его ноги въехал прямо в ступеньку, так что Кеннит едва не вырубился от боли — она даже не подумала извиняться. Преодолев трап, Этта буквально взвалила его к себе на плечи, и так, на трех ногах, они худо-бедно доковыляли до штурвала.

Соркор круглыми от изумления глазами смотрел на своего капитана…

— Я беру штурвал, — коротко распорядился Кеннит. — Наш живой корабль попал в переплет! Готовь абордажную команду, да смотри, бери пополам бойцов и матросов! Надо нагнать ее, и как можно быстрее, пока она в Хаузер слишком далеко не забралась…

Далеко впереди них очередная волна подняла «Проказницу» на гребень. У несчастного корабля был вид совсем покинутого командой: волны и ветер подталкивали и несли ее куда им было угодно. Порыв ветра донес до слуха пиратов очередной отчаянный вопль — и судно вновь кануло в пропасть между волнами…

А направлялась она — вернее, ее несло — по западному фарватеру.

Соркор только головой покачал… Они с Кеннитом стояли рядом, но все равно приходилось кричать:

— Таким манером, как она сейчас движется, ее не перехватишь! И даже если бы могли выделить матросов, как же можно идти на абордаж в такую погоду? Отступись лучше, кэп! Другой встретим!.. А этой пускай распорядится судьба…

— Я — ее судьба! — проорал в ответ Кеннит. Его охватывал ужасающий гнев. Весь мир — все стихии, все люди — сговорились между собой, чтобы отнять у него его мечту. — Я возьму штурвал! — повторил он. — Я хорошо знаю этот пролив, я уже водил здесь корабли, помнишь? А ты заставь команду добавить чуток парусов, чтобы настигнуть ее. Помоги мне хотя бы догнать ее и заставить выброситься на мель! Если и тогда мы ничего не сможем поделать, я отступлюсь!..

Она — там, впереди — опять закричала. Это был нескончаемо долгий, жуткий, западающий в душу вопль смертной тоски. Он звучал в ушах, звучал и звучал… И наконец смолк.

— Ох! — выдохнула Этта, содрогнувшись. — Спасите же ее, кто-нибудь!.. — Прозвучало это, словно молитва. Она переводила взгляд с одного мужского лица на другое. Дождь промочил и прилизал ее черные волосы и потоками сбегал по лицу, точно слезы. Она объявила: — Штурвал могу держать я! Силы у меня хватит! Если Кеннит встанет со мной и будет направлять мои руки, мы удержим «Мариетту» на курсе!

— Точно, — возликовал Соркор, и Кеннит запоздало сообразил, что это-то и была настоящая причина его упрямства и возражений. Он просто боялся, что Кеннит на своей единственной ноге не справится с корабельным штурвалом.

Пришлось — нехотя и сугубо про себя — признать, что, возможно, старпом был не так уж не прав.

— Угу, — сказал он таким тоном, будто именно об этом все время и думал. Соркор уступил ему свое место. Подмена получилась бы очень неловкой, но Этта вовремя ухватилась за рукоятки штурвала. Кеннит встал у нее за спиной. Одну руку он положил на штурвал, чтобы помогать ей, а другой обхватил Этту, чтобы удерживать равновесие. Он чувствовал напряжение ее тела, но присутствовало и кое-что иное. Возбуждение. Бешеный азарт… На миг Кенниту показалось, будто не Этту он обнимал, а сам корабль.

— Говори мне, что делать! — крикнула она через плечо. Он ответил:

— Просто держи как держишь. Когда придет время, я дам знать.

Он не отрывал глаз от серебристого живого корабля, сражавшегося с волнами.