Волшебный локон Ампары

Кир-Кор ощутил, что плохо различает их физиономии – перед глазами все вдруг предстало в багровых тонах, в желтых, в импульсивно-зеленых… Вспышка гневного возмущения длилась секунду – он успел развести руки ладонями вперед и с силой оттолкнуть от себя вдруг остекленевший слой пространства с разноцветными изображениями негодяев – по крайней мере, так ему показалось. Но едва он осознал, что поднятые в воздух и задом улетающие сквозь прозрачную стену фигуры подонков – это совсем не мираж, а суровая правда сиюсекундной реальности, красно-желто-зеленое наваждение уступило место испугу: там, за стеной, была пропасть в десять известных ему этажей!.. Испуг мгновенно остановил этот невероятный, граничащий с мистикой процесс беспрепятственного пролета, или, лучше сказать, проникновения сквозь прозрачную, но очень твердую преграду: бандиты с раскрытыми ртами и судорожно растопыренными конечностями внезапно застыли на полпути изнутри наружу – зависли в стекле странным до невозможности горельефом. Брякнулось на пол отторгнутое стеклянной преградой оружие. Потом градом посыпались из карманов скукоженных брюк Гурмана похищенные в сокровищницах Зала Символов драгоценности. Сам похититель с выражением ужаса на обрюзгшем носатом лице висел в стеклянном капкане с креном влево. Испуганно-бледный Мокрец расположился повыше – с креном вправо.

Ошеломленный Кир-Кор и его ошарашенные противники смотрели друг на друга и молча переваривали неожиданное для каждого из них драматическое происшествие. Впрочем, напомнили о себе и пассивные участники этих нетривиальных событий. Подрыгала и постучала ногами зависшая в терминале нижняя часть Академика. Открыл глаза и пошевелился экзарх.

Кир-Кор вознамерился было помочь Ледогорову сесть. Агафон слабо ему улыбнулся, еле слышно пролепетал неразборчиво: «Восемна…» – уронил голову и снова впал в забытье. Что он хотел сказать? Восемнадцать?.. Кир-Кор прислушался к его дыханию, успокоился. Экзарх дышал свободно и ровно. Просто уснул. Это именно то, чего сегодня ему, бедолаге, так не хватало.

Отыскав на кремовой стенке копора дверцу шкафа коммутации внутренней автоматики и энергосиловых распределителей, Кир-Кор разблокировал двери лестничных площадок и стволов лифтовых шахт. Было слышно, как внутри копора защелкали, зашелестели, заскрипели подъемники. Кир-Кор обернулся: с фасадной стороны «Ампариума» черной шляпой пролетел над бухтой шверцфайтер. Изумрудными стрелами промчалось звено люфтшнипперов. Три эйробуса вертикально опускались на эспланаду, как огромные блескуче-голубые мыльные пузыри. «Очень скоро на двадцатом этаже будет людно, поспать Ледогорову не дадут», – подумал Кир-Кор и, обогнув «ложе» пока еще спящего Агафона, приблизился к увязшим в прозрачной стене террористам.

Выглядели бандиты одновременно и жалко, и отвратительно. Стеклянная плоскость пропустила сквозь себя их плоть наполовину, разделив ее практически на фронтальную и тыльную части. Фронтальные части тела в нелепо оттопыренной одежде – грудь, живот, голова, кисти рук и полусогнутые колени – здесь, в Зале Символов. Спина, зад, локти и пятки – вне зала, снаружи. Причем – совершенно, пардон, в голом виде… Весьма своеобразный визуальный гонорар японцам за помощь. Ужасно нехорошо и неловко. Если они стоят еще на крыше «Каравеллы», запрокинув головы вверх…

Прозрачная стена осталась неповрежденной – в стекле ни одной трещины не было. Да и не удержались бы туши бандитов в проделанных дырах. Такое впечатление, словно стекло слилось, срослось, соединилось с живой плотью внутри где-то, на молекулярном уровне. Соединилось, впрочем, не только стекло. То же самое произошло и с тыльной частью одежды… Придется теперь, очевидно, вынимать из стены эти туши вместе со всей стеклянной панелью. Затем соберутся здесь адепты сакрального символизма и будут на полном серьезе решать: осквернен Зал Символов или нет. А может, и «Ампариум» в целом. И то сказать, такой странный, неприличного содержания горельеф ни с какой стороны «Ампариуму» не украшение.

– Эй, парень, – сипло проговорил Мокрец, – ты что… шуток не понимаешь? Выпусти меня отсюда. Мы не имели с тобой никаких общих дел и не хотели иметь, иди своей дорогой.

Кир-Кор усиленно пытался вспомнить, какого рода светопластический символ красовался раньше в этом овале, кощунственно занятом злополучной парой сейчас. Воспоминание не давалось. Ладно, когда-нибудь после… Место запомнить легко: дырки от гвоздей и сиденье под номером восемнадцать. Агафон в полусне вспомнил номер сиденья?..

– С Камчаткой у нас старые счеты, – объяснял бандит. – И не твоя это забота, мы тут сами между собой разберемся. А что фундатору дырок наделали… так то была идея Гурмана. Он, дебил, настоял, а я, дурак, ему уступил, тьфу! – Мокрец прицельно плюнул на макушку сникшего напарника.

Повернувшись к мерзавцам спиной, Кир-Кор побрел в противоположную сторону зала, к фасадной стене.