Волшебный миг

Это была почти клятва, которую Салли дала себе. Обет полного самопожертвования, какие бы требования Линн не выдвинула перед ней.

— Дорогая, ты готова?

От того, как изумительно выглядела Линн, перехватывало дыхание. Она стояла в дверях, одетая в платье насыщенного сапфирового цвета и в шляпе подходящего тона. На ее шее переливалось ожерелье из бриллиантов и сапфиров, из таких же камней был и браслет на руке.

— О, Линн! — восторженно воскликнула Салли.

— То же самое могу сказать и я, — улыбнулась Линн. — О, Салли! Ты чудесно выглядишь, моя дорогая. Такая юная и прекрасная. Тони — счастливейший человек в мире, и я позабочусь, чтобы он об этом не забывал.

— А я как раз думала, что это я самая счастливая на свете, — сказала Салли, — потому что у меня есть ты.

— Салли, детка, — засмеялась Линн, — надеюсь, что ты всегда будешь так думать. А теперь мне надо идти. Доктор Харден должен прийти за тобой ровно через четыре минуты. Твой букет ждет тебя в холле, не забудь его.

— Не забуду, — пообещала Салли. — Линн, может быть, у меня не будет больше на это времени, поэтому мне хотелось бы еще раз поблагодарить тебя.

— Дорогая Салли, получается что, как будто я хочу, чтобы ты постоянно говорила о том, как ты мне благодарна, — укорила ее Линн.

— Я знаю, что это не так, — сказала Салли. — Но ты делаешь так много ради меня в такой неподходящий момент, поэтому твои усилия стоят еще дороже. Я очень тебе благодарна, очень, и никогда этого не забуду.

Голос Салли дрогнул, но Линн просто протянула руку и потрепала ее по щеке.

— Ты очень милая, — сказала она и направилась к двери. — Я буду ждать тебя в церкви, дорогая. Удачи.

— Спасибо, — прошептала Линн.

Оставшись опять одна, Салли попыталась усмирить эмоции, угрожавшие переполнить ее, когда она стала благодарить Линн.

— Я такая сентиментальная, — укорила она себя. — Линн совершенно права, что не обращает внимания на мои слова.

Но где-то, в самой глубине своего сердца, ей хотелось большего. Как бы это ни было глупо, Салли мечтала, хотя бы один-единственный раз в жизни назвать Линн «мамой». Как было бы чудесно, если бы, когда они были одни, Линн отбросила это притворство и позволила Салли поцеловать ее и в свою очередь прижала бы ее к себе, как поступает обычная мать в день свадьбы своей дочери.

Но Линн совершенно права, повторяла Салли и обвиняла себя в излишней сентиментальности. Она бросила последний взгляд в зеркало и стала медленно спускаться вниз, где ее должен был ждать доктор Харден...

Линн ехала в церковь одна, так как Эрик должен был присутствовать на приеме, и думала о Салли почти с любовью, о чем та могла бы только мечтать. Она думала, что, в конце концов, получилось все очень даже неплохо с этим замужеством. Может быть, у Тони Торна нет денег, но он из приличной семьи и хорошо воспитан. Он красив и приятен в общении, поэтому всегда производил самое благоприятное впечатление на любого, с кем бы он ни встречался. У него прекрасный послужной список, кроме того, он добр, и, без всякого сомнения, остепенится и будет хорошим мужем для Салли, убеждала себя Линн.

Чего еще может пожелать любая девушка? Кроме того, когда Салли станет старше, она приобретет достаточно мудрости, чтобы понять, что она распоряжается деньгами. А женщина, которая платит, задает тон в семье.

Поразмыслив таким образом, на заднем сиденье роллс-ройса, Линн почувствовала себя спокойнее, решив, что удачно устроила жизнь Салли. Когда-нибудь она будет благодарна своей матери. Теперь ее будущее определено, и ей не придется сидеть без гроша или искать работу, как многим другим девушкам ее возраста.

Мысль о деньгах всегда была неприятна Линн. Она вспомнила о большой пачке неоплаченных счетов, и никак не могла решить, что лучше, показать их Эрику немедленно после свадьбы, или будет умнее немного подождать и постепенно его подготовить. Как бы то ни было, они должны быть оплачены, а некоторые из них как можно скорее. Тем не менее она хорошо понимала, что после объявления о помолвке ее кредиторы, становившиеся все более настойчивыми с течением времени, наконец вздохнули с облегчением, приобретя уверенность, что счета будут оплачены, как только Линн сумеет запустить руку в богатство южноамериканского миллионера.

— Какое наказание — эти деньги! — пробормотала Линн, поправив короткую норковую накидку с капюшоном, которую она накинула на плечи, чтобы было теплее, не обратив внимания на сверкание браслета на ее руке.

Церковь находилась недалеко от Беркли Сквер, и Линн с удовлетворением отметила, что около красно-белого полосатого навеса прогуливались не больше пяти-шести женщин неопределенного возраста, чтобы посмотреть, кто будет заходить в церковь. Это, пожалуй, был первый раз в жизни Линн, когда она обрадовалась отсутствию толпы восхищенных почитателей, ожидавшей ее прибытия. Она вышла из машины и быстрым шагом стала подниматься по ступенькам. Прежде чем она вошла, одна из женщин спросила громким шепотом:

— Кто это, дорогая? Мне определенно знакомо ее лицо.