Волшебный миг

Но теперь все будет хорошо. Салли еще раз подивилась, как много произошло совпадений, как будто кто-то нарочно связал их одной ниточкой. Какие эти дети замечательные, и как много они для нее значат! Большая часть ее несчастий и обид были забыты, или, может быть, вернее будет сказать, она была исцелена от них, благодаря тому, что занималась Николасом и Пру.

Салли не могла придумать что-нибудь более приятное, чем, если бы ей позволили, присматривать за ними. Она просто обожала их серьезные детские разговоры и откровенность. Ее восхищала способность детей привязываться к каждому человеку, который был с ними добр и пытался их понять. Если бы Николас и Пру были более слабохарактерными, то их обязательно бы испортили в «Убежище», потому что леди Торн очень любила детей, а слуги из кожи лезли вон, чтобы угодить им и приготовить что-нибудь особенное из сладкого или особо любимых ими блюд.

Только Нэда и капитан Павловский держались в стороне от Николаса и Пру. Но они оба были очень странными и чуждыми всему, что их окружало. И дело было не только в отсутствии интереса к детям, но и в том, что они просто старались держаться обособленно от всего, что происходило в доме.

Салли не сомневалась, что Нэда считает себя не британской подданной, каковой она являлась в тот момент, а скорее полькой. Это можно было понять, если учесть, что большую часть своей жизни она прожила на родине своей матери, а Англия, хотя и послужила ей пристанищем, была незнакомой и совершенно иной, в отличие от Польши, где она все знала и любила.

Николас и Пру все еще настойчиво искали подземный ход. Сэр Гай, несколько встревоженный их энтузиазмом, который он сам разбудил ненароком, повторял им опять и опять, что даже если они найдут вход, то сам подземный ход будет завален и совершенно непроходим. Но для детей это не казалось серьезной причиной, чтобы останавливать поиски. Для них подземный ход был чем-то настолько волнующим и привлекательным, что Салли начала понимать, как мало у них было развлечений в маленьком бунгало в Индии.

Ей доставляло удовольствие думать, что вот теперь они заживут жизнью, которая им была положена с самого их рождения. Теперь у них будут пони, чтобы на них кататься, сад, чтобы гулять, и густые заросли вереска, по которым они смогут вволю лазать. А до тех пор, пока все это материализуется для них, дети были полностью поглощены поисками подземного хода. Они принесли в песчаный карьер лопаты и стали копать под кустами, пытаясь найти вход. Когда им это не удалось, дети уселись поговорить на задней лестнице дома, ведущей в подвал.

Разозленная Нэда разыскала Салли.

— Уведите этих детей в сад, — сказала она резко. — Они не должны разгуливать по дому, где им заблагорассудится, устраивая беспорядок своими грязными ботинками. Это несправедливо по отношению к слугам. Вам следует лучше за ними смотреть.

— Мне очень жаль, — ответила Салли, чувствуя себя неловко, потому что Нэда была очень сердита и не собиралась слушать ее возражения насчет того, что слуги не обращают на такие мелочи внимания, и всегда рады детям, в какую бы комнату те не зашли.

— Будет замечательно, когда они наконец уедут отсюда, — бушевала Нэда. — Это упрямые, испорченные дети. В моей стране они получили бы хорошую порку.

Салли с удивлением смотрела на нее. До этого момента ей и в голову не приходило, что Нэда так ненавидит детей и ждет их отъезда с таким же нетерпением, как Салли надеется на то, что она как-то устроит свою жизнь. В замешательстве она быстро направилась к двери.

— Мне очень жаль, если они вас побеспокоили, — сказала она. — Я попрошу их, чтобы они пошли в сад. Дети сейчас же уйдут, потому что они очень послушные и всегда делают так, как их просят.

Она говорила спокойно, совсем не агрессивно, но не могла удержаться, чтобы не заступиться за детей, которых она так полюбила.

Нэда не успокаивалась.

— Забирайте их немедленно и выводите отсюда, — скомандовала она. Тон был повелительным и грубым, и Салли почувствовала, как ее щеки вспыхнули от негодования.

— Почему она такая злая? — спрашивала она себя, когда шла в подвал, чтобы позвать детей.

— Но, Салли, здесь внизу есть несколько таких интересных комнат, — запротестовал Николас,

когда она нашла их. — Я уверен, что в одной из них непременно окажется секретная дверь в подземный ход.

— Мне очень жаль, дорогие мои, — сказала она, расстроившись, когда увидела глубокое разочарование на их лицах, — но мисс Торн говорит, чтобы вы не ходили сюда, и мы должны послушаться ее.

— Но почему? — спросила Пру, послушно поднимаясь наверх.

— Хотя бы потому, что она здесь живет, а мы только в гостях.

Дети переваривали сказанное ею до тех пор, пока не вышли в сад, потом Пру решительно сказала:

— Я ненавижу мисс Торн! Она просто ужасная!

— Ты никого не должна ненавидеть, — поспешно сказала Салли.

— А я только ее ненавижу, — ответила Пру.