Волшебный напиток

К этому времени уже все до одного стихийные духи вырвались на свободу и разбежались кто куда. Книги, мебель и прочие вещи, которые до сих пор воевали друг с другом, теперь обратили свою ярость против угнетателей. На Бредовреда и Тиранию сыпались удары со всех сторон – книги их колотили, чучело акулы кусало, химические колбы обливали едкими веществами, комоды пинали, столы и стулья лупили ножками. В конце концов тетка и племянник разом повалились на пол и кубарем покатились по лаборатории. Действие взаимного гипноза, разумеется, в тот же миг прекратилось. Колдун и ведьма с трудом поднялись на ноги.

– Прекратить! – проревел Бредовред громовым басом.

Он взмахнул руками, и от десяти его растопыренных пальцев во все углы лабораториии во все самые дальние закоулки виллы, по извилистым коридорам, вверх по лестницам на чердак и вниз в подземелье полетели огневые молнии.

А Бредовред пророкотал:

Что за свалка?
Вот я вас!
С вами нужен глаз да глаз!
Распустились, баламуты!
Смирно!
Баста, кончить смуту!

Ему не удалось вернуть стихийных духов, убежавших за пределы виллы, – пока суд да дело они успели защитить себя от магического воздействия колдуна. А вот побоище в стенах виллы в тот же миг прекратилось. Все, что кружилось в воздухе, с грохотом и звоном упало на пол, все, что вцепилось друг в друга, расцепилось, и все вещи замерли. Только длинная пергаментная змея с написанным на ней рецептом волшебного пунша, долго извивалась в воздухе, точно гигантский червяк, пока не упала в камин, где и сгорела до тла.

Бредовред и Тирания перевели дух и огляделись. Картина была жуткая – кругом валялись изодранные в клочья книги, осколки стекла, черепки, обломки мебели. С потолка и стен капали химические эссенции, на полу стояли дымящиеся лужи. Бредовред и Тирания тоже выглядели не лучшим образом – с ног до головы в синяках и ссадинах, одежда у обоих грязная и рваная.

И только катастрофанархисториязвандал-когорючий кунштюк-пунш в чаше из Холодного пламени был цел и невредим и спокойно стоял на столе посреди лаборатории.

Когда в темном коридоре начали со звоном разбиваться стеклянные банки, кот и ворон как раз вернулись с соборной колокольни прямо в кошачью каморку. Ни тот, ни другой не могли понять, чем вызван адский шум, и на всякий случай выскочили из окна. В темном парке они уселись на ветке мертвого дерева и, прижавшись друг к дружке, испуганно прислушались к грохоту, от которого сотрясались стены виллы. То и дело трескались стекла в окнах и сыпались на землю осколки.

Как ты думаешь, это они поссорились? – шепотом спросил Мориц.

Якоб сжимал в клюве льдинку с прекрасным светлым огоньком внутри и ничего сказать не мог, он только хмыкнул и пожал плечами.

Тем временем ветер совсем стих. Черные тучи рассеялись, на небе миллионами бриллиантов засверкали звезды. Но мороз заметно усилился.

Кот и ворон тряслись от холода и теснее прижимались друг к другу, чтобы согреться.

Бредовред и Тирания стояли по разные стороны стола, между ними была чаша с пуншем. Тетка и племянник смотрели друг на друга с нескрываемой ненавистью.

– Проклятая старая ведьма, – проскрежетал Бредовред. – Это ты во всем виновата!

– Нет, ты! Ты, подлый обманщик, – прошипела Тирания. – Только посмей еще раз такое устроить!

– Это ты первая начала!

– Нет, ты!

– Врешь!

– Нет, не вру! Ты хотел от меня избавиться, чтобы выпить весь пунш в одиночку.

– Как раз ты хотела это сделать! Тут оба злобно замолкли.

– Золотко мое, – заговорила спустя некоторое время тетка. – Давай не будем делать глупостей. Как бы там ни было, мы потеряли уйму времени. И если мы не хотим, чтобы пунш, который мы с таким трудом приготовили, пропал зря, нельзя терять ни минуты.

– Верно, тетя Тираша, – криво усмехнувшись, согласился Бредовред. – Итак, пора привести сюда наших шпионов, да и начнем праздник. Пойду, приведу их.

– Я с тобой! А то у тебя опять появится какая-нибудь нехорошая идея, золотко.

Тетка с племянником живо пробрались через завалы из обломков и осколков и побежали по коридору.

– Они ушли! – прошептал Мориц. Он видел в темноте и хорошо различал через окно все, что происходило в лаборатории. – Скорей, Якоб! Лети, а я побегу.

Неуверенно хлопая крыльями, Якоб слетел с ветки и опустился на одно из разбитых окон лаборатории. Мориц с трудом слез с дерева – лапы плохо его слушались – потом, увязая в снегу, пробрался к дому, вспрыгнул на подоконник и осторожно пролез внутрь между острыми разбитыми стеклами. И вдруг он увидел на стене несколько окровавленных перьев и перепугался.

– Якоб! – шепотом позвал он. – Что с тобой? Ты поранился?

И тут Мориц несколько раз подряд сильно чихнул, да так, что едва не свалился с подоконника. Все ясно – в довершение несчастий он еще и схватил сильную простуду.

Мориц увидел страшный разгром в лаборатории.

«Господи, Боже мой! Да что ж это такое?» – хотел он сказать, но вместо слов получился лишь сиплый писк.