Волшебный пояс Жанны д’Арк

— Допустим… — Жанне она не поверила. И зря. В школе вовсе не плохо, главное, чтобы коллектив подобрался достойный. Жанна младшие классы вела и скучала по детям, она детей всегда любила… Ничего, вернется. Ведь и ушла исключительно потому, что деньги нужны стали. — Женечка умерла… это ничтожество тоже… ты осталась одна… и сразу влипла в нехорошую историю.

Она укоризненно покачала головой, и Жанна тотчас ощутила острый укол совести.

Она не виновата! Сколько раз она наново переживала события тех трех месяцев, когда, казалось, весь мир был у ее ног… Ладно, не мир, но Илья.

Любовь, которая единственная и до гроба.

А потом вдруг…

— Я понимаю, тебе было одиноко. Но одиночество — еще не повод бросаться на шею первому встречному проходимцу. И ладно бы ты только роман закрутила. Но зачем вешать на себя ярмо кредита?

— Ему нужны были деньги…

— Ему? Милая, вот он бы их и искал… — Алиция Виссарионовна недовольно поджала губы. — Подумать только, моя внучка оказалась… курицей.

Жанна вздохнула. Именно курицей она себя и ощущала, такой вот обыкновенной деревенской несушкой, которую по недомыслию занесло в голубятню да к породистым голубям.

— Ладно, я понимаю, что у тебя не было жизненного опыта… и пример было брать не с кого, но, Жанночка, где были твои мозги?

Жанна молча склонила голову. Наверное, Алиция Виссарионовна права, и Жанна должна была заподозрить неладное, но Илья казался таким искренним.

А ей хотелось любви.

Чтобы как у родителей… чтобы квартира перестала пугать своей пустотой…

— Ты ничего мне не скажешь?

— Нет.

— Жаль. — Алиция Виссарионовна закрыла папку. — Я надеялась, что в Женечку ты пошла хотя бы характером. Ладно, можешь быть свободна. Обед в два. Опозданий я не одобряю. И будь любезна, переоденься… Леночка покажет тебе комнату… с остальными познакомишься вечером. Боже мой…

Она откинулась в кресле и стиснула голову ладонями.

— Вам плохо? — спросила Жанна.

— Плохо… Не семья, а сборище идиотов… и одним стало больше.

Жанна сочла за лучшее выйти.

В комнате спрятаться не получилось.

Надо сказать, что комната эта была огромной, обставленной с немалым вкусом, но в то же время на удивление неуютной. Светлые стены. Белый и совершенно непрактичный ковер. Мебель какая-то сюрреалистическая, хромированная, ломких очертаний.

Жанна вздохнула и велела себе успокоиться. В конце концов, она в этом доме лишь гостья. Погостит и уедет в свою квартирку с крохотным коридорчиком и кухней, оклеенной обоями в виде кленовых листьев…

— Не помешал? — Кирилл вошел без стука, явно показывая, кто в этом доме хозяин.

— Помешали, — огрызнулась Жанна, понимая, что беседы не избежать, а она еще от предыдущей не отошла.

— Очень сожалею, — без капли сожаления в голосе ответил он. — Но я решил, что нам стоит побеседовать, пока еще не все обитатели этого гадюшника узнали о вашем появлении. Как вам комната? Нравится?

— Да, очень.

— Лжете, — Кирилл констатировал факт. — Вы забавная.

— Чем же?

— Всем. — Он прошелся по комнате, провел пальцами по стеклянной поверхности стола, идеально гладкой, чистой… — Вы похожи на…

— Бедную родственницу.

— Именно.

— Я и есть бедная родственница.

— И прекрасно, что вы это осознаете.

Невыносимый тип обошел Жанну по кругу, разглядывая откровенно, и в этом откровении было что-то от издевки.

— Так что вам от меня надо? — Она старалась говорить спокойно, но голос дрожал.

— Присядем. — Кирилл оседлал сооружение из черной кожи и хромированных трубок, которое весьма условно можно было назвать стулом. Жанне достался диван. К счастью, тот оказался жестким. — Я хочу предложить вам союз.

— Какой?

— Деловой. И брачный.

Жанна нахмурилась. Брачный?

— Предложение руки, сердца и контракт заодно, — спокойно повторил тип, покачивая ногой. Нога была обута в глянцевый ботинок с длинным носом. — Позволите пояснить?

— Буду рада.

Жанна сделала еще один глубокий вдох. Было время, когда она посещала занятия по йоге в тайной надежде немного сбросить вес — с детства Жанна отличалась склонностью к полноте. Энтузиазма ее хватило месяца на два, за которые она лишь осознала, что не создана для йоги или же йога не создана для нее. Единственное, что удалось вынести, — кое-какие приемы дыхательной гимнастики.

— Полагаю, Аркадий вам обрисовал ситуацию… в общем, — Кирилл описал полукруг в воздухе. — Алиция Виссарионовна больна. Она проживет еще месяц-другой… полгода, а то и год… Врачи, конечно, столько не дают, но не в ее характере сдаться быстро…

— Что с ней?

Кирилл приподнял бровь, но ответил:

— Рак.

Рак? Как у мамы… И если дают полгода, то, получается, не помогла регулярная диспансеризация… или, напротив, помогла, но рак был давно, и Алиция Виссарионовна боролась с ним.

— К сожалению, прогнозы печальны, но… — Кирилл широко улыбнулся. — Не для всех. Не буду скрывать, что меня здесь не любят. Мягко говоря. Алиция Виссарионовна намерена оставить дело мне. Ни дочь, ни внуков… всех внуков, — счел нужным уточнить он, — она не обидит. Но одно дело получить некую сумму отступных, и совсем другое — ее фирму…

— А чем…