Волшебный полигон Москва

Разбойники зашумели:

– Что еще за улики?

– Где доказательства?

– Опять менты беспредел творят, да и Волшебном городе ничем не брезгуют…

– Это подстава!

– Ага, просто сказочная подстава…

Толик в отчаянии выскочил вперед и заявил, глядя Волкопу в глаза:

– Это против закона! Мы ее никому не отдадим!

Волкоп с одобрением осмотрел Толика с ног до головы.

– А ты изменился, Игрок номер один… Молодец. Не беспокойся. Все будет по закону. Будет открытый и справедливый суд…

– А до суда вы ее по камерам будете мурыжить?! – прорычал Толик. Он никому не хотел отдавать то, что уже постепенно привыкал считать своим.

– О чем вы? – пожал плечами Волкоп. – Суд состоится прямо сейчас. Приглашаются все желающие!

Он щелкнул пальцами в белых перчатках, и в воздухе возник полупрозрачный шар с искаженными лицами в париках.

И громко сказал:

– Ваша честь! Дело передается в Верховный Суд Волшебной Москвы!

По ушам ударил писк микрофона и звук перегруженного динамика. Следом громоподобно откашлялись и небрежно произнесли:

– Ну, что там у вас опять? А! Ага…Гм! Слушается дело номер шесть миллиардов восемьсот пятьдесят семь миллионов триста восемьдесят одна тысяча сто один…

Раздался стук деревянного молотка, и все в аудитории полетело кувырком…

–10-

Орда бурлила, словно пенное штормовое море.

«…Или как вода в унитазе…» – зло думал Дэн.

Он никак не мог избавиться от навязчивого внимания проклятых соглядатаев Степаниды. Надо было отдать им должное – дело свое они знали. И даже видавшему виды профессионалу исчезнуть из мобилизованной Орды было трудно. Две подобные попытки были жестко пресечены, и воспоминания об этом Дэн до сих пор хранил в поломанных, видимо, ребрах и отбитых почках. Только слово Степаниды спасло его от немедленной расправы.

Это внимание со стороны предводительницы Черкизовской Орды было особенно неприятно. Степанида неровно дышала к Дэну, и это уже вызывало просто чудовищное отвращение. Дэн просто не мог дождаться того дня, когда надо будет снова броситься в бой – пусть во имя чуждых ему интересов. Во всеобщей свалке он найдет способ скрыться.

Хотя Дэн и не испытывал особой симпатии к разбойникам, напавшим на ордынцев с тыла, когда те меньше всего ожидали такой подлости, ненависти к ним он не ощущал также. Поэтому к предстоящему ответному удару готовился неохотно.

Несмотря на явную склонность к побегу, Степанида вновь поручила Дэну разработку военной операции.

Правда, на этот раз Дэна контролировали. Экспертами, придирчиво оценивающими тактические выкладки Дэна, были никто иные, как агенты Госбезопасности. Как ни странно, они легко смирились с тем, что Дэн в свое время остался жив, несмотря на обращенный против него праведный народный гнев. Зная эту публику, Дэн решил, что изменилась конъюнктура, и теперь он живой полезнее для Княжества его же мертвого.

По правде Дэну уже было на все глубоко плевать. Плевать на непонятную политику этого волшебного мира, на его внутренние противоречия и нелепую политическую борьбу. Плевать даже на задание, ради которого он очутился здесь.

Он устал.

Даже у профи (а может, у профи – особенно) иногда наступает определенный психологический предел, когда все становится глубоко безразлично. Конечно, такое состояние можно было преодолеть с помощью прикладных психологических «штучек», которым его в свое время обучили, но…

Этот перевернутый мир больше не располагал к излишне серьезному отношению.

Постепенно Дэн начал осознавать, что здесь, в этом нелепом, смешном и страшном одновременно, но, все же, волшебном мире привычные взгляды странным образом меняются. То, что представлялось за границей Локализации весомым и значимым, здесь становилось несущественным.

С легким ужасом Дэн осознал, что его задание превратилось в елочную мишуру, что то, чему он посвятил целую жизнь, здесь превращается в насмешку над ним самим. И самое главное – Дэн не боится уже этого признать. Он еще не понял до конца, что с ним происходит, но почувствовал, наконец, сущность атмосферы Волшебного города.

Он постепенно становился самим собой.

Он возвращался к себе, брошенному когда-то самоуверенным мальчишкой, который пытался что-то доказать себе и окружающим… А может – какой-то девушке, которую он тогда любил? Вот, он и не помнит уже толком. А жизнь проходит, пока в его теле живет совершенно другой человек.

Ведь, если подумать, и таким первоклассным профессионалом в своем деле он стал только по одной единственной причине.

Чтобы не думать.

Чтобы заглушить в себе вопросы и сомнения, которые заставляют мучаться и страдать слабаков. А сильному человеку куда проще: если появилось сомнение – убей его, как убиваешь врага. Без обиды и злобы. Просто, потому, что такая работа. Потому что так надо. Кому? А какая разница? Командованию, правительству, Родине, наконец.

Вопрос в другом – нужно ли это тебе?..

…Дэн задумчиво курил, сидя на крыше «хаммера». Этого монстра подогнала ему Степанида, как бы извиняясь за «усердие» своих телохранителей. Вон они сидят, ухмыляясь, поодаль…