Волшебный стрелок

Рост колонии раковых клеток в тканях организма должен подчиняться тому же закону, как и рост числа приверженцев ортодоксального религиозного учения в обществе. Обобщенные знания о физиологических ритмах работы мозга человека должны совпадать с интуитивными представлениями о гармонии музыкальных ритмов, ибо музыка не существует сама по себе, в абсолюте, а определяется особенностями в функционировании аппарата сознания. Социологические и экономические расчеты должны были быть одинаковыми, практически под копирку, ведь они описывали одни и те же процессы в обществе. Лишь немного под разными углами зрения, но различия были так существенны, что очень сильно насторожили Андрея.

– Эти поправки, коэффициенты, они так нивелируют результат, что порой меняют на противоположный… но ведь этого не должно быть! Как же так? Если у нас есть одинаковые начальные условия, почему мы не приходим к сходным ответам, ведь все в мире должно работать по одним общим правилам?

Когда общий объем изучения баз знаний достиг отметки в восемьдесят два процента, парень в раздражении остановил обучение.

– Одно и то же под разным соусом… И что теперь? Я стал умнее или счастливее? А, может быть, я понял, как устроен это мир? Наконец, я знаю, сколько видов жуков открыто к настоящему времени, за сколько километров самка одного из них чувствует самца, пригодного к спариванию, кроме того знаю, сколько весит голова другого жука в процентном отношении ко всей массе тела и сколько кислорода нужно для дыхания третьего… Бог мой, я знаю технологию производства резины более чем двух тысяч сортов. Все ее физико-химические свойства и области применения. Но на кой-черт мне это надо? Так же как и названия популярных сортов мороженого… Да я до конца жизни не смогу попробовать все эти сорта, названия и состав которых разучил, даже если ничего не буду есть кроме одного этого лакомства! ЧТО это мне дает в конечном итоге? Зачем мне этот бездонный багаж знаний? И как мне в жизни помогут навыки составления программ управления для подводных комбайнов?

Была поздняя ночь, Андрей вылез из капсулы и сел за столик возле бытовки, обдумывая свое положение. Он напоминал человека, который только что понял, что его надули. Наука не дала ответы на те вопросы, которые его интересовали. Нет, он узнал много важного, нужного, но это было все не то. Никто не знает, как устроен этот мир. Что есть добро, что зло. И как ему наладить свою жизнь, чтобы быть счастливым? Будет ли он счастлив, если накажет всех своих обидчиков? Скорее всего нет. Да, ему будет приятно, что справедливость восторжествовала, но ведь это не может быть самоцелью? Хочется думать, что в его жизни есть какой-то смысл, какое-то важное предназначение помимо убийств и разрушений. Ведь гораздо большее удовольствие он мог бы получить от созидания…

– Странно, мне уготована роль, которую я жаждал меньше всего.

Среди всех идей современной науки при первом приближении ему очень понравился детерминизм. Всеобщая причинность в мире, связь всех событий и явлений. Хорошее понимание мироустройства, дающее простой и логичный ответ на множество вопросов, но если принять эту идею полностью, она странным образом выворачивалась наизнанку. Приводила к фатализму, лишала человека свободы воли и прямо доказывала не просто возможность, а необходимость существования бога.

Такая мысль противилась его пониманию. Андрею очень не хотелось воспринимать себя в качестве безвольной пешки, разыгрывающей кем-то заранее задуманную партию. Да и в бога он не верил, считая, что в конечном счете все в этом мире можно объяснить без его участия. «Возможно ли то, что наука начала эти игры в вероятности по тем же самым причинам? Что все эти гении сознательно все усложнили, пытаясь откреститься от таких же выводов, к которым пришел я?»

Парень задумался. Практически все существующие базы знаний достались им от древних: их, конечно, немного адаптировали в Нейросети, но в них нет ничего, кроме практических вопросов. Для него это был большей частью ненужный багаж знаний, он мог доучить все эти базы, но большого смысла в этом уже не видел. Теперь он понял, что стал философом, пусть и не отдалившимся от жизни мыслителем, взирающим на все лишь через призму любви к знанию, но явно человеком из когорты тех, кто ищет ответы на извечные вопросы.

Он сидел в полуночной тишине и никуда не спешил. Не хотелось ни есть, ни пить, ни спать. Возбужденный мозг активно думал, ища выход.