Волшебный свет

И потому, когда я обнаружил, что кассета осталась чистой, мне стало не по себе. То, что слова старика не записаны, почему-то вдруг сделало их необыкновенно важными. Я думал, они у меня на пленке, а теперь получалось, что со временем они потеряются навсегда. Я достал свой рабочий блокнот и стал записывать его историю. И пока я писал, то сделал странное открытие, пронзившее меня, словно удар молнии: эта история произошла на самом деле. Невзирая на окружавшую меня реальность, и даже на то, что я считал себя в тот момент сумасшедшим. Я доверился Волшебному Свету, который только что был со мной, и писал, следуя какому-то невероятному откровению.

Я занимался этим уже несколько минут, как вдруг в купе вошло шумное семейство. Чтобы продолжать работать, мне необходимо было одиночество, и я пошел в вагон-ресторан. Я заказал кофе и устроился в углу стойки, где никого не было. Мимо меня проносился все тот же пейзаж; поезд ехал быстро, я слушал перестук его колес, и это, как ни странно, помогало мне сосредоточиться. Когда старик говорил, я просто молча слушал. Теперь же, когда я сам стал рассказчиком его истории, пассивное молчание превратилось в радостное возбуждение. Я снова сосредоточился на своих записях, перечитав начало, которое редактировал до того, как меня прервали. Я написал:

«Старик закурил еще одну сигарету из моей пачки, – американские, светлый табак, – глубоко затянулся, выпустил дым, пристально посмотрел мне в глаза и сказал:

– Так вот, Федерико Гарсиа Лорка не умер в августе 1936-го».

Начало как начало, не хуже всякого другого. Я выпил кофе залпом, закурил сигарету и продолжил писать.