Волшебный туман

Его взгляд изменился. «Нервничает?» — удивилась она.

— У меня хватило предусмотрительности оговорить в обязательстве всех членов моей семьи.

— А почему вы так боялись за свою собственную жизнь, что заставили этого дьявола поклясться в этом?

—Потому что был приговорен к смерти за свою папистскую деятельность. Государственный секретарь Кромвеля буквально снял меня с виселицы. — Он рассеянно дотронулся до шеи, а ей тотчас вспомнились шрамы, которые она видела, когда купала его.

— Так вот как обстоят дела, — заключила она. — Кромвель обещал сохранить вам жизнь в обмен на мою. — Наконец она поняла его, но это не означало, что теперь он должен больше понравиться ей.

— Разве ты не понимаешь, Кэтлин? Наш брак это способ решить обе наши проблемы.

«И способ, — подумала она, — разбить все мои мечты, которые я лелеяла в своем сердце целых четыре года». Когда она представила, что Алонсо, придя за ней, обнаружит, что она замужем за англичанином, ей захотелось заплакать. Однако даже в таком состоянии она понимала гуманность плана Хокинса. Он мог просто убить ее, другой на его месте так бы и сделал.

— Предположим, я соглашусь на этот фарс, мистер Хокинс. Однако он ни к чему не приведет, потому что браки между англичанами и ирландцами объявлены вне закона.

— Титус Хаммерсмит тоже указал на это. Тем не менее, брак считается законным, если совершается в море. Интересная лазейка, не правда ли?

— Нелепо. Как вы можете надеяться, что замужество превратит меня в покорную жену англичанина…

— А кто говорит, что мне нужна покорная жена, Кэт?

—… и не даст возможности Кромвелю совершить свое злодеяние?

Весли взял ее за руки.

— Черт возьми, мне остается только верить в это.

Смущенная его настойчивостью, она отклонилась.

— А вы действительно надеетесь, что я перестану бороться с круглоголовыми?

— Кэтлин, ты слишком часто испытывала свою удачу. Ты бросала вызов судьбе и выигрывала. Но однажды этому придет конец, и тебя остановят силой, если ты не остановишься сама. Мы найдем более безопасный способ сопротивляться круглоголовым.

— Мы? Вы так говорите, будто собираетесь вернуться в Клонмур.

— На самом деле собираюсь.

— Зачем?

— Потому что больше не считаю Англию своей страной. Кромвелю не удалось сохранить мир. Он отнимает свободу у добропорядочных мужчин и женщин. Мы воюем с Италией, Нидерландами, а, возможно, уже и с Францией. Я сделал все возможное, чтобы помочь королю Карлу вернуться на престол, но это ни к чему не привело.

— А почему я должна заботиться о Карле Стюарте? Еще ни один английский монарх честно не обращался с Ирландией. Генрих VIII дал нам в правители своего внебрачного сына. Елизавета объявила нашу веру вне закона. Король Яков раздал наши земли своим подданным. Карл I забыл бы о нашем существовании, если бы не надо было сдирать с нас налоги. Почему же я должна ждать честности от нового короля?

— Может ли кто-нибудь принести вреда Ирландии больше, чем Кромвель?

Мучительная надежда проснулась в ней.

— Кажется, вы отдали свою преданность кому-то другому.

Прижав ее к себе, он коснулся губами ее волос.

— Да, Кэт. Кажется, это так.

В течение какого-то времени она позволила ему держать ее в объятиях, наслаждаясь, вопреки здравому смыслу, надежностью его рук.

— Зачем тогда ехать в Англию? Почему бы вам просто не затеряться где-нибудь в сельской местности или не отправиться на корабле в колонии?

— Я должен вернуться в Лондон.

Она освободилась из его рук.

— Почему? — повторила она.

Боль снова появилась в его глазах. — Я связан словом.

Она повернулась к окошкам и посмотрела на залив, где увидела большое неповоротливое судно. Нагруженные людьми лодки подплывали к большому кораблю. Кэтлин прищурилась от яркого солнечного света. От ужаса у нее свело желудок.

—Святая Мария, — прошептала она, — там ведь женщины.

Хокинс тоже подошел к окну.

— Да.

— Откуда они? Куда они направляются?

— Боже, Кэтлин, я не хотел бы, чтобы ты видела это.

— Скажите мне, я должна знать.

— Их везут на Барбадос, чтобы населить этот остров.

— Как рабов, вы имеете в виду, — она прижала руку к горлу, чтобы ей не стало плохо. Однако ее чуть не вырвало при мысли о том, что эти женщины были насильно отторжены от семей и вырваны из собственных домов.

Она резко обернулась к Хокинсу.

— Ненавижу всех англичан. Включая и вас, мистер Хокинс. Вы будете несчастны, став моим мужем.

— Несчастье хорошо знакомо мне.

— Я не выйду за вас замуж.

— Выйдешь, Кэтлин.

— Ни один приличный священник не согласится на этот фарс.

— Отец Тулли полностью согласен со мной.

— Это неправда.

Прежде, чем она сообразила, что происходит, он крепко прижал ее к себе.

— Ты выйдешь за меня замуж, Кэтлин Макбрайд.

— Никогда.

— В таком случае, боюсь, тебе никогда не придется увидеть Клонмур.

Она содрогнулась.

— Это убьет меня, мистер Хокинс, поверьте.

— А что тогда произойдет с Клонмуром? Том Генди в одиночку не сможет выполнять роль главы клана. Твой отец тоже не лидер. Клонмур разрушится, — он указал на корабль, где вдоль перил выстроились женщины. — Твоих друзей тоже, возможно, переселят, тех, конечно, кто не погибнет, отстаивая свою свободу.