Волшебный вальс

— Вы святая. И вы тоже, мадам Сарджент, — добавил он, обращаясь к Стефани.

В коляске по пути домой Стефани вопросительно взглянула на подругу.

— Миссис Дирборн…

— Она полностью потеряла рассудок, — ответила Эбби, догадавшись, о чем хотела спросить подруга.

— Ты тоже заметила? — удивилась Стефани, и женщины расхохотались.

— Бедный Питер, — промолвила Эбби.

— Из-за нее у него нет никакой личной жизни.

— Ты права, — согласилась Эбби, вздыхая. — А поместить ее в приют у него не хватает решимости…

— Как генерала? — спросила Стефани.

— Ты догадалась? — удивилась Эбби. — Генерал на самом деле не в Цитадели, а в Чарлстонском госпитале для душевнобольных.

— Догадаться не так уж трудно.

— Мне бесконечно жаль бедного Питера, — продолжала Эбби. — У него есть экономка, которая присматривает за матерью днем, а в остальное время — он сам. Так что хлопот у него по горло.

— Знаешь, Эбби, мне показалось, ты ему нравишься, — обронила Стефани.

— С чего ты взяла? — Эбби напряглась.

— Неужели ты не заметила, как он обрадовался, увидев тебя? Вам хорошо вместе.

— Это правда. — Она нервно теребила перчатки. — Я регулярно посещаю церковь и веду работу среди прихожан.

— Именно это я и увидела в его глазах — религиозный огонь!

— Стефани, ты невыносима! — Эбби хмыкнула. — Кроме того, матушка Питера…

— Тебе это покажется странным, но в какой-то мере я завидую миссис Дирборн.

— Завидуешь? — изумилась Эбби.

— Она такая непредсказуемая, непосредственная! Порой меня тяготит, что я живу словно по расписанию. Все распланировано и заранее известно. Я разучилась веселиться и фантазировать, утратила способность к творчеству. Даже в Хармони-Хаус я должна выполнить свою миссию, после чего смогу вернуться к прежней жизни… Надеюсь, так оно и будет.

— Не говори так! — Эбби взглянула на подругу с укором.

— Прости. — Стефани сжала ее руку. — Но вернемся к теме разговора. Возьмем, к примеру, ребенка. На днях я помогала Гвен и Эми устроить чаепитие и Эми поставила крохотную чашечку с чаем собачке. Было очень смешно. Собачка смотрела на чашку и чувствовала себя неловко.

Взрослые, естественно, знают, что собаки чаю не пьют, а у детей совсем другое представление. Поэтому они порой совершают странные поступки, которые нас забавляют.

— И что? — спросила Эбби.

Мне никогда не пришло бы в голову полить цветы на диване, не говоря уже о цветочках на шляпке. А жаль.

Эбби не нашлась, что ответить.

Когда Стефани легла в постель, она почувствовала, что под подушкой что-то лежит. Заглянула и, к своему удивлению, обнаружила красивый томик в кожаном переплете, «Сонеты» Элизабет Барретт Браунинг. На форзаце твердым мужским почерком было написано: «Не забудь меня. А.»

«Не забудь меня». Стефани не могла не признать, что надпись трогательная, романтическая. Быть может, Андре хотел загладить свою вину после их стычки из-за Генри?

Но в любом случае он словно прочитал ее мысли. Откуда ему было знать, что эти сонеты она любит еще со студенческой скамьи, когда она изучала курс британской литературы? После смерти Джима она часто находила в них утешение.

Стефани прижала томик к груди и почувствовала себя как-то уютнее. То, что Андре положил книгу в постель, не вызвало у Стефани протеста. Напротив, ей было приятно. И это огорчало ее.

Андре умел быть коварным, хитрым, стремительным, грозным и в то же время льстивым и обходительным. Она знала, как обуздать его, но, когда он пускал в ход обаяние, чувствовала себя беспомощной и… уязвимой.

«Не забудь меня». Что бы ни случилось, она никогда его не забудет.

Глава 23

На другое утро Стефани в комнате Эбби колдовала над ее прической.

— Вот и все. Ты выглядишь божественно. Андре будет очарован.

Эбби внимательно вглядывалась в свое отражение в зеркале. Локоны обрамляли лицо, а на затылке были стянуты бирюзовой лентой. Эбби медленно повернула голову сначала в одну сторону, потом в другую.

— Я никогда не носила такой прически, — сказала она с тревогой в голосе.

— Ну и что? У тебя красивый овал лица. А кудряшки как нельзя лучше это подчеркивают, — успокоила ее подруга и принялась выбирать подходящие аксессуары. — Остались последние штрихи.

Стефани накинула девушке на плечи бирюзовую шаль и надела на шею нитку разноцветных бус.

— Так ты смотришься более колоритно…

— Мне кажется, я изменяю своему черному цвету…

— Носи его, коль он тебе так мил, — сказала Стефани, — но я мечтаю о том времени, когда ты с ним расстанешься.

— Стефани, ты неисправима! — воскликнула Эбби со смешком. — Не пора ли тебе самой идти одеваться? По-видимому, мы с Андре выедем раньше. Он хочет взять пони, чтобы покатать детей. Но если ты не поторопишься, то будешь встречать Генри в неглиже.

— Ты рада, что проведешь время с Андре? — спросила Стефани.

— Конечно. — Эбби нервно поправила бусы.

— А ты не думала, как завлечь его?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты, кажется, говорила, что вы поженитесь, точнее — что ты надеешься на это.

— Да.

— Тогда скажи ему о своих надеждах. — Стефани сбрызнула виски девушки духами. — Это для начала.

Эбби улыбнулась.