Волшебный витраж

Дальше, как показалось Эйдану, все было словно во сне. Они прошли вдоль границы вниз по склону, там дорожки кончились, и начался красивый ухоженный сад, и граница прошла через угол клумбы с розами. Только они с Эндрю добрались до высоких кованых ворот, которые, видимо, вели во двор Конюшен, как с другой стороны садовой ограды показалась Стейси. Она привязала коня к кольцу, вделанному в ограду, дала ему кусок сахара и – Эйдана передернуло – поцеловала в большой нос, а потом скользнула в ворота и подбежала к ним.

– Сюда, – сказала она и повела их в большой ухоженный дом. – Можно вас попросить снять ботинки и понести их в руках? – добавила она на ходу. – Наверное, Ронни будет недоволен, если ему запачкают ковры.

Вот они и протопали вдоль границы в одних носках. Эйдан обнаружил, что так только лучше. Граница шипела и пузырилась под его ногами из-под ковров Ронни Стока. А ковры, судя по всему, были дорогущие. На вкус Эйдана, они были просто кошмар – а это, по его мнению, только доказывало, что это очень-очень хорошие ковры, ведь так и бывает с разной гадостью: вот, например, яичный белок страшно полезный. Только было очень странно идти по этой шипучей линии через чужую великолепную гостиную, а потом в просторную переднюю, всю в роскошных канделябрах и тоже в кошмарных коврах. После чего граница уперлась в тупик – в туалете внизу.

– Ну дела, – проговорил Эйдан, уставившись на унитаз, расписанный голубыми цветочками.

– Пользуйся случаем, раз уж мы здесь, – посоветовал Эндрю. – Похоже, граница проходит под стеной. Выйдем и начнем снаружи с этого же места.

И не без досады покосился на Стейси. Стейси давилась от хохота.

– У вас… у вас в области попечения половина стульчака в цветочек! – выдавила она.

Тут Эндрю тоже засмеялся.

Они вышли в помпезные парадные двери и сели на массивные ступени, чтобы обуться. Стейси прощебетала:

– Мне надо к Обломку. До встречи послезавтра! – и закрыла за ними двери.

После этого граница вывела их на широкую дугу подъездной дороги, усыпанной щебенкой, почти к самым воротам Мелстонской мызы. А затем снова изогнулась и побежала в поля и вересковые пустоши по другую сторону деревни. Эндрю с довольным видом поглядел туда. Граница почти в точности повторяла линию, которую он наметил карандашом на карте. Но тут он обратил внимание, что Эйдан уже совсем выбился из сил.

– Думаю, остальное оставим на потом, – предложил он, – а сейчас давай вернемся домой через деревню.

Эйдан с радостью согласился. Ноги у него гудели, словно он шел пешком целую неделю. А до Мелстон-Хауса даже через деревню наверняка еще идти и идти.

И правда. Деревня Мелстон была длинная и узкая. В предвечернем свете она смотрелась очень красиво – ряды маленьких домиков, перемежавшихся большими зданиями из старого красного кирпича, да еще тут и там попадались новомодные бунгало. Одно из этих бунгало принадлежало мистеру Стоку, сказал Эндрю, только он не знал, какое именно. Эйдан вздохнул. Еще идти и идти.

Упоминание о мистере Стоке натолкнуло Эндрю на мысль об овощах.

– Думается, сегодня мы заслужили самодельный ужин, – сказал он. – Ты умеешь готовить?

– Да, вполне прилично, – ответил Эйдан. – Бабушка всегда говорила, что терпеть не может беспомощных мужчин, которые не смогут даже яйцо сварить. Она стала учить меня, когда я был совсем маленький. Обычные блюда я сготовить умею.

– Отлично! – отозвался Эндрю. – Сделаешь что-нибудь вечерком?

Только этого не хватало.

– Когда ноги перестанут ныть, – нашелся Эйдан и огляделся – вдруг удастся отвлечь Эндрю от кулинарии.

Дорога виляла вниз по склону, в низину, где виднелся Мелстон-Хаус. А там, на повороте, стоял опрятный домик под соломенной крышей, из тех, которые уже много сотен лет так уютно устраивались на земле, что казалось, будто они не выстроены, а выросли сами собой. Вокруг окошек со стеклами-ромбиками и чуть-чуть покосившейся входной двери вился цветущий плющ, а в садике перед домом густо росли розы – прекрасные розы всевозможных оттенков.

– Ой, смотрите! Какой красивый дом! – ловко ввернул Эйдан, хотя домик ему и правда понравился. – По-моему, он даже лучше, чем та громадина, где живет Ронни Сток.

– Конечно! – закивал Эндрю. – Такой пасторальный.

В саду кто-то возился – ухаживал за розами. Когда Эндрю и Эйдан подошли поближе, то увидели, что это Таркин О'Коннор – Таркин, который ходит на двух ногах, но очень осторожно, будто не вполне доверяет своей новой несуществующей ноге и опасается, что она, того и гляди, исчезнет и он повалится в розовый куст.

Таркин тоже их сразу заметил. И захромал навстречу, радостно улыбаясь над клочковатой бородкой.

– Привет-привет! – крикнул он. – А я как раз подумал, когда же вы покажетесь. Заходите, чайку попьем. Я тут печенья напек, представьте себе, очень кстати.

«Уф!» – подумал Эйдан.