Волшебство гор

Но Логан Виндфилд не приставал к ней. Скорей уж наоборот, едва терпел ее присутствие, в лучшем случае был просто вежлив. Он, конечно же, не был джентльменом, и манеры его были такими же грубыми, как мозолистые руки. А то, что можно разглядеть в его лице, кроме бороды, едва ли назовешь привлекательным. И весь он такой огромный… Пожалуй, она еще действительно неопытна и плохо разбирается в людях, и ей совершенно непонятно, почему одно присутствие этого человека повергает ее в состояние полного замешательства.

И опять перед ее мысленным взором отчетливо встал его образ: сильные мускулистые руки, могучий торс, густая шевелюра, золотом переливающаяся на солнце. Таким она увидела Логана там, на поляне. Но было в нем и еще что-то особенное, что затрагивало ее самые сокровенные чувства, пробуждало в ней желание утешить этого мужчину, словно спрятавшегося за своей густой бородой. Что же это было: может быть, печальные тени в его голубовато-стальных глазах? Или таинственная сдержанность в ее присутствии, особенно теперь, после их последнего разговора? Или его нарочитый цинизм, причины которого после рассказа Салли Мэ ей стали ясны? Да, конечно, то, что рассказала девочка, многое объясняло в характере и поведении Логана, но было и нечто еще, что она не могла пока себе объяснить. Как бы Бет хотела знать – что?

Девушка поставила последнее чистое блюдо на полку и прикрыла полотенцем. Сняв фартук, Элизабет присоединилась к остальным. Закончив свои дневные дела, набегавшись на свежем воздухе, все, кроме Логана, собрались у камина. Удобно устроившись в качалке напротив бабушки Джо, Бет улыбнулась маленькому Джозефу, который тут же вскарабкался ей на колени, чтобы сидеть так до тех пор, пока не отправят спать.

Нат и Сет были заняты вырезанием из дерева перепелки, Руфь, примостившаяся на коврике слева от Бет, смеясь, баловалась с распущенными волосами Салли Мэ, придумывая все новые варианты причесок. Бабушка Джо, слегка покачиваясь в кресле, наблюдала за детьми и напевала тихонько какую-то мелодию.

Глядя на эту мирную картину, Элизабет почувствовала духовную близость с этими простыми людьми и с острым сожалением поняла, как много она потеряла, выросши без семьи.

Когда она осторожным движением убрала прядь темных волос Джозефа, упавших малышу на глаза, Бет подумала о Тедди, о том, что Ханна обещала ей проводить с ним как можно больше времени. Элизабет написала уже целую стопку писем в Чикаго, но к ее великому сожалению, Виндфилды никогда не ездили в поселок и оттуда тоже никто не приезжал, и скорее всего раньше начала учебного года навряд ли ей удастся отправить свои письма.

Наскучив игрой в парикмахера, Руфь перебралась поближе к огню и, глядя на бабушку Джо веселыми ласковыми глазами, попросила:

– Расскажи нам что-нибудь про старину.

Старушка улыбнулась:

– Боже милостивый! Дитя, неужели ты не устала еще слушать эти старые истории?

– Я никогда не устаю, – девочка посмотрела на Бет, – а кроме того, твои рассказы нравятся Элизабет тоже.

– Пожалуйста, бабушка Джо, мне так нравится вас слушать, – девушка наклонилась вперед и легко коснулась старческой руки.

Она в самом деле была очарована воспоминаниями бабушки о ее замужестве, о том времени, когда юная Джозефина Виндфилд приехала сюда, в горы, со своим мужем Джошуа. Элизабет слушала, зачарованная голосом старой леди, который становился мягким и тоскующим, когда та вспоминала события тех давних дней, и сама словно становилась участницей всего происходившего тогда в округе.

Закончив очередной рассказ, бабушка Джо несколько минут сидела молча, будто не в силах расстаться так быстро с тем далеким временем. Наконец, она подняла голову и увидела, что взгляды всех устремлены на нее.

– Ну, все, хватит на сегодня вспоминать дела давно минувших дней, – заявила достопочтенная старушка, утирая повлажневшие глаза, и хлопнула в ладоши: – А почему бы нам немного не повеселиться? У меня так появилось настроение сыграть для вас что-нибудь хорошенькое. Салли Мэ, подай, пожалуйста, мою цитру.

Этот музыкальный инструмент, свадебный подарок мужа, был для старой леди источником большого удовольствия, она хранила его, как единственную память о прошлой счастливой жизни, и обращалась с ним очень любовно и бережно.

Салли Мэ осторожно поставила цитру на колени бабушке, и та нежно коснулась ее струн своими узловатыми пальцами, и они отозвались тихим мелодичным звоном.

Для Бет цитра звучала, как маленькая арфа. Она внимательно смотрела, как бабушка Джо искусно перебирает струны, наигрывая старинную танцевальную мелодию.

Сыграв еще несколько песенок и доставив всем большое удовольствие, старушка перестала играть и жестом приказала младшему внуку слезть с колен Элизабет. Когда Джозеф устроился у ее ног, у камина, она передала плоский, похожий на ящик инструмент учительнице:

– Лизбет, а теперь попробуй ты.

– Я? – Бет покачала головой. – Но я же не умею.

– А я тебе покажу, тут нет ничего сложного.