Волшебство на грани (СИ)

- Нас так просто не возьмёшь! – ответил я, на бегу распугав стайку воробьев.

Карси хватило на два круга, она, так меня и, не догнав, запыхавшись, остановилась возле фонаря.

- Скажи, что сдаёшься. – Улыбнулся я, осторожно подходя к ней.

- Не скажу! – она дождалась, пока я подвинусь ближе, и поймала в свои объятия.

- Хитрая!

- А то!

- Мы оба промокли, разве не прелестно?

И тут ей в голову пришла мысль:

- Слушай! А комочки из воды как можно называть?

- Комочки воды? – задумчиво протянул я.

- Ну да! Чем мы сейчас бросались?

- Наверное, моржки…

- Или, водянушки…. А может, мокрушки?

- Будь проще, это снежки, которые не успели стать таковыми, приобрести нужную консистенцию…

- Куда уж проще.

Мы засмеялись, а проходившая мимо старушка, с улыбкой оглянулась, видимо, свою молодость вспомнила. Не хватало только возгласа: «Эх, молодежь!».

- Знаешь что, Карсилина Фротгерт? – спросил я.

- Что?

- Я люблю тебя!

- Знаю. – И она улыбнулась.

- Очень-очень, – продолжал я, подхватывая её на руки, – ты даже не представляешь, насколько!

- Ты что делаешь! – испугалась она. – А если споткнёшься? Мы же упадём!

- Доверься мне, и никто не пострадает! – Воскликнул я и понёс её вперёд по аллее парка.

- Сумасшедший! – прошептала Карси мне на ухо.

Люди пропускали нас, оборачивались и улыбались. Некоторые из них остановились, чтобы посмотреть в нашу сторону.

- Люди же смотрят! – Смутилась Карсилина. – Что они подумают!

- Не всё ли равно? Подумают, что мы очень счастливы! Разве это плохо?

- Нет…

- Вот и не возникай! – ухмыльнулся я, и понёс её дальше.

- Семён!

- Я люблю тебя! Хочу, чтобы весь мир это знал! Слышали! Вы все слышали, что, я её люблю? И мы всегда будем вместе!

Я не стеснялся людей, которых было очень много в этот летний день, пусть завидуют. Маленькая девочка с косичкой, идущая с мамой за ручку, хихикнула.

Карси улыбалась, а я чувствовал себя по-настоящему счастливым. Я всегда себя так ощущал, когда она рядом. Я был словно наэлектризован, мне хотелось стремительно двигаться вперёд и не стоять на месте. Я готов был горы свернуть ради неё! Я жил…

- Я тоже люблю тебя, глупенький! – прошептала мне Карсилина, когда, я её, наконец, отпустил…

***

- Семён? С тобой всё в порядке? – спросил вдруг Афанасий, возвращая меня из воспоминаний. – Ты весь дрожишь…

Я не ответил, пытаясь держать себя в руках. Сколько не старался, но смириться с тем, что всё именно так, не получалось. В некотором роде меня это даже злило.

- Всё нормально? – не унимался Лоин.

Любопытный очкарик! Почему он лезет не в свои дела?

- Просто, тут очень холодно. – Соврал я, поёжившись.

Афанасий удивился, мало того, что я до сих пор не снял пальто, так еще и батареи очень хорошо грели. Мне, по его убеждениям, должно быть жарко.

- У тебя, наверное, температура… – Решил он, с тоном заботливой бабушки, и попытался дотронуться ладонью до моего лба, чтобы проверить. Ладонь ведь нынче народный градусник номер один!

- Отстань от меня! – разозлился я, отпихиваясь от этого «знахаря».

На мой возглас все обернулись. А Ларина Венировна (преподаватель истории Листона), чуть не поперхнулась.

- Мылченко! – возмутилась она.

Ларина Венировна была тощей, лет сорока, женщиной. Её светлые волосы были забраны в хвост, и ходила она всегда в тёмно-серых деловых костюмах, и на каблуках, возвышающих, и без того высокую женщину, на пять сантиметров. При этом она никогда не расставалась со своей коричневой папкой, в ней хранились вырезки из всяких исторических журналов, которые периодически нам зачитывались.

Я замер, а Лоин нервно сглотнул.

- Встаньте, когда я к вам обращаюсь! – сердито приказала Ларина Венировна.

Я поднялся. Почему она на Афанасия не накричала?

- Видимо, мой предмет кажется вам бесполезным? – медленно и ядовито спросила она.

- Вовсе нет. – Ответил я, глядя на неё без подобающего страха.

- Как это нет? Вы, Мылченко, очень много моих лекций пропустили!

- В том состоянии, в котором я находился, изучение вашего предмета было в принципе невозможным.

Мой ответ показался ей слишком дерзким, и преподавательница обиженно сказала:

- И не смейте хамить! Мало того, что вы пропускаете мои занятия, так ещё и ведёте себя отвратительно! Вы мешаете мне…

- Извините, следующий раз я буду терпеливее воспринимать заботу Афанасия о моём здоровье. Не буду на него кричать.

Раиса и ещё несколько девушек не смогли сдержать смешок. Ларина Венировна стукнула по столу кулаком, и они притихли.

- И не надейтесь, Мылченко, что я поставлю вам в пятницу зачёт, без должной подготовки! У вас три долга! И ещё, я пойду, напишу на вас докладную!

Она, хлопнув дверью, вышла из аудитории. Слово «докладная» не произвело на меня должного ужаса. Да пусть хоть сто их пишет, какая разница!

- Прости! – Пикнул Афанасий, думая, что я очень на него зол.