Волшебство на грани

- Знаешь, а промокшим, ты выглядишь довольно мило. - Смеялась Карси.

- Сейчас кто-то договорится. - Коварно ухмыльнулся я, вызывая из пруда шар, чудь больше того, что попал в меня.

- Но ты ведь этого не сделаешь!..

- А ты то сделала! Сейчас моя очередь.

- Семён!

- Разве Солнышко не хочет мокнуть?

Далеко убежать она не успела, промокнув с визгом от моего водяного шара.

- Прямое попадание! Дождик! - воскликнул я. - В яблочко!

- Ну, Мылченко, сейчас я тебе такой дождик устрою! - и она погналась за мной.

- Нас так просто не возьмёшь! - ответил я, на бегу распугав стайку воробьев.

Карси хватило на два круга, она, так меня и, не догнав, запыхавшись, остановилась возле фонаря.

- Скажи, что сдаёшься. - Улыбнулся я, осторожно подходя к ней.

- Не скажу! - она дождалась, пока я подвинусь ближе, и поймала в свои объятия.

- Хитрая!

- А то!

- Мы оба промокли, разве не прелестно?

И тут ей в голову пришла мысль:

- Слушай! А комочки из воды как можно называть?

- Комочки воды? - задумчиво протянул я.

- Ну да! Чем мы сейчас бросались?

- Наверное, моржки...

- Или, водянушки.... А может, мокрушки?

- Будь проще, это снежки, которые не успели стать таковыми, приобрести нужную консистенцию...

- Куда уж проще.

Мы засмеялись, а проходившая мимо старушка, с улыбкой оглянулась, видимо, свою молодость вспомнила. Не хватало только возгласа: "Эх, молодежь!".

- Знаешь что, Карсилина Фротгерт? - спросил я.

- Что?

- Я люблю тебя!

- Знаю. - И она улыбнулась.

- Очень-очень, - продолжал я, подхватывая её на руки, - ты даже не представляешь, насколько!

- Ты что делаешь! - испугалась она. - А если споткнёшься? Мы же упадём!

- Доверься мне, и никто не пострадает! - Воскликнул я и понёс её вперёд по аллее парка.

- Сумасшедший! - прошептала Карси мне на ухо.

Люди пропускали нас, оборачивались и улыбались. Некоторые из них остановились, чтобы посмотреть в нашу сторону.

- Люди же смотрят! - Смутилась Карсилина. - Что они подумают!

- Не всё ли равно? Подумают, что мы очень счастливы! Разве это плохо?

- Нет...

- Вот и не возникай! - ухмыльнулся я, и понёс её дальше.

- Семён!

- Я люблю тебя! Хочу, чтобы весь мир это знал! Слышали! Вы все слышали, что, я её люблю? И мы всегда будем вместе!

Я не стеснялся людей, которых было очень много в этот летний день, пусть завидуют. Маленькая девочка с косичкой, идущая с мамой за ручку, хихикнула.

Карси улыбалась, а я чувствовал себя по-настоящему счастливым. Я всегда себя так ощущал, когда она рядом. Я был словно наэлектризован, мне хотелось стремительно двигаться вперёд и не стоять на месте. Я готов был горы свернуть ради неё! Я жил...

- Я тоже люблю тебя, глупенький! - прошептала мне Карсилина, когда, я её, наконец, отпустил...

***

- Семён? С тобой всё в порядке? - спросил вдруг Афанасий, возвращая меня из воспоминаний. - Ты весь дрожишь...

Я не ответил, пытаясь держать себя в руках. Сколько не старался, но смириться с тем, что Карси мертва, не получалось. В некотором роде меня это даже злило.

- Всё нормально? - не унимался Лоин.

Любопытный очкарик! Почему он лезет не в свои дела?

- Просто, тут очень холодно. - Соврал я, поёжившись.

Афанасий удивился, мало того, что я до сих пор не снял пальто, так еще и батареи очень хорошо грели. Мне, по его убеждениям, должно быть жарко.

- У тебя, наверное, температура... - Решил он, с тоном заботливой бабушки, и попытался дотронуться ладонью до моего лба, чтобы проверить. Ладонь ведь нынче народный градусник номер один!

- Отстань от меня! - разозлился я, отпихиваясь от этого "знахаря".

На мой возглас все обернулись. А Ларина Венировна (преподаватель истории Листона), чуть не поперхнулась.

- Мылченко! - возмутилась она.

Ларина Венировна была тощей, лет сорока, женщиной. Её светлые волосы были забраны в хвост, и ходила она всегда в тёмно-серых деловых костюмах, и на каблуках, возвышающих, и без того высокую женщину, на пять сантиметров. При этом она никогда не расставалась со своей коричневой папкой, в ней хранились вырезки из всяких исторических журналов, которые периодически нам зачитывались.

Я замер, а Лоин нервно сглотнул.

- Встаньте, когда я к вам обращаюсь! - сердито приказала Ларина Венировна.

Я поднялся. Почему она на Афанасия не накричала?

- Видимо, мой предмет кажется вам бесполезным? - медленно и ядовито спросила она.

- Вовсе нет. - Ответил я, глядя на неё без подобающего страха.

- Как это нет? Вы, Мылченко, очень много моих лекций пропустили!

- В том состоянии, в котором я находился, изучение вашего предмета было в принципе невозможным.

Мой ответ показался ей слишком дерзким, и преподавательница обиженно сказала:

- И не смейте хамить! Мало того, что вы пропускаете мои занятия, так ещё и ведёте себя отвратительно! Вы мешаете мне...

- Извините, следующий раз я буду терпеливее воспринимать заботу Афанасия о моём здоровье. Не буду на него кричать.

Раиса и ещё несколько девушек не смогли сдержать смешок. Ларина Венировна стукнула по столу кулаком, и они притихли.

- И не надейтесь, Мылченко, что я поставлю вам в пятницу зачёт, без должной подготовки! У вас три долга! И ещё, я пойду, напишу на вас докладную!