Волшебство на троих (СИ)

- И чем бы она отличалась от «Толстого русала»? Только и разницы, что хозяин другой, да чучела на стенах более потрепанные и висят в ином порядке. К сожалению, Кэй, нам нужна помощь, если мы не хотим покрыться здесь водорослями и ракушками. И эти ребята готовы предоставить нам ее. Аленар, - Иррида серьезно заглянула в его глаза. – Я ничего не решаю. Выбор должен делать капитан. Но, - улыбнулась она, - не думаю, что он будет возражать. В таких делах он полностью доверяется моему мнению. Сколько вас? Трое?

- Четверо. Еще наш проводник – северянин.

- Хорошо. Ждите здесь. Часа через два-три либо я, либо Кэй придем за вами. Капитана еще нужно найти в Морийске.

- А если он все-таки откажет, нам сидеть здесь до утра? – уточнил Аленар.

- Ответ будет положительным. – Иррида уже думала о чем-то своем. – Кэй, иди по тавернам, собирай своих выргыров. Тот, кто до заката не явится на «Казарку» - так и останется на берегу. И не болтайте там особо! Совершенно ни к чему, чтобы о нашем отплытии знал весь порт.

- Да понял я, Ири, понял… - недовольно пробормотал тролль. – Но все-таки…

- Это уже мое дело, - оборвала его магичка, вставая из-за стола. – Идем, Кэй, у нас много дел.

- Можно считать, что корабль найден. – Аленар проводил взглядом неординарную парочку. – Теперь дело за вами.

- Для начала хорошо бы попасть на него, а потом уже начинать разбираться с чужими заклятиями, - заметила я. – И сообщить Ингвару, что мы ждем его здесь. Или сами съездим?

- Нет, - отказался Аленар. – Пошлем кого-нибудь с запиской. У хозяина наверняка найдется клочок пергамента и перо.

Вампир махнул рукой, подзывая усталую служанку.

- И пива тогда пусть еще принесет, - вздохнул Лежек. – Дрянное, правда, но надо же чем-то заниматься еще три часа.

- Как чем? – изобразил удивление вампир. – А байки слушать? Этнограф ты или нет, в конце концов?

А послушать в таверне было что. Компания за соседним столом, за неделю вынужденного безделья уставшая отдыхать, скрашивала свой досуг самыми разнообразными историями, без зазрения совести выдавая их за факты из собственной биографии. Среди них попадались и типичные байки о морском змее, три недели гонявшемся за судном, или светящихся колесах и лучах на половину неба. Некоторые не рекомендовалось воспроизводить в компании благородных девиц, поскольку они почти полностью состояли из нецензурных слов и имели такое же непристойное содержание. Парни – Лежек и присоединившийся к нам Ингвар – откровенно посмеивались, я же в конечном итоге постаралась не слушать гулкий бас и следовавший за ним грубый мужской гогот, сосредоточившись на будущем взломе заклинания и вспоминая то, как Ален учил меня этому.

Из прострации меня вывело громко произнесенное слово «колдун». Я оглянулась. Плюгавенький мужичонка с неприятным пронырливым взглядом срывающимся от возбуждения тенорком рассказывал очередную потрясающую воображение историю.

- И превратил всю команду, - он сделал трагическую паузу, в жаб. Огромных, бородавчатых, склизких, буро-зеленых тварей. А корабль разнес по щепочкам, и каждую из них спалил в демонском огне, чтобы никто из живущих не смог больше ступить на его землю. А вдобавок колдун закрыл свой остров магической завесой, и теперь уже никто и никогда не найдет клад старого Тансенда.

Мужичок замолк, с надеждой оглядывая собеседников и собутыльников. Но никто не спешил высказывать слова одобрения или хлопать его по плечу, благодаря за интересную байку. Наконец, крупный верзила с окладистой бородой и абсолютно лысой головой скептически пробасил:

- Гхырню ты несешь, Прон. Сам посуди, ежели колдун всю команду превратил в жаб, а на острове больше никого не было, то как об этом узнали? Лучше послушай, что со мной приключилось. Лет этак пять назад, а может, и больше… Ходил я тогда на «Черном стриже» под началом одноухого Карреля.

- Подожди, - засомневался кто-то. – «Стриж» же разбился давным-давно!

- Ну так я про это и говорю, - уверенно заявил бородач. – Огибали мы Китовый мыс. Помню еще – море спокойное, солнышко светит, ветерок дует, «Стриж», словно птичка, вперед летит… Как вдруг – песня. И такая, мать ее таргейна, красивая – заслушаешься. Рулевой сам судно в ту сторону повернул, парни на весла сели, чтобы поскорей, дохлый осьминог им в гатту, до источника доплыть. А песня все громче, все завлекательнее… Уже ни солнца, ни ветра не замечаешь, лишь бы поскорей до девицы добраться, что поет нам посередь Мельтийского моря. И никто, ни одноухий Каррель, ни корабельный маг, пусть его на том свете вечно крабы по кусочкам объедают, не почуял неладное.

- Сирены, - догадался кто-то.

- Они самые, - со злостью подтвердил верзила. – Гхыровы твари, чтоб их всех скам пожрал! Вся команда на рифах осталась, вся, до единого человека. И одноухий Каррель, и маг корабельный, хотя вот уж кого не жалко, морского ежа ему в глотку…

- А как же ты сам жив остался? - язвительно поинтересовался обделенный всеобщим вниманием Прон. – если вся команда полегла на рифах?