Волшебство не вызывает привыкания 5 (СИ)

Несмотря на то, что всё тело окутали жгучие щупальца, я на голом упрямстве смог проползти ещё пару метров, а потом кости стали ломаться от невыносимой нагрузки. Меня выжимало как тряпку в стиральной машине, медленно и неотвратимо закручивая вокруг себя. В раны тут же заливалась кислота, разъедая их ещё больше. Другой человек давно бы отключился от болевого шока, но моя живучесть на этот раз оказала мне медвежью услугу.

Где-то на том свете сейчас наверняка радовалась Настя, погибшая похожим образом.

Ярость от собственного бессилия толкала вперёд, и перед тем, как окончательно превратиться в разъеденный кусок фарша, я всё-таки ткнулся головой в кухонную дверь. Следом у меня лопнули шейные позвонки, окончательно лишив измученное тело подвижности. А вот сознание померкло лишь после хруста черепа, в котором кислота уже выела все мягкие ткани, включая глаза.

В общем, умер я мучительной смертью…

А затем проснулся в холодном поту.

Всё на том же гостевом диване, закинув ноги на подлокотник. В следующую секунду я уже стоял на полу, невольно ощупывая себя. Вроде цел и невредим, только сердце колотилось в груди так, будто я взбежал на крышу небоскрёба по лестнице. Адреналин в крови зашкаливал, путая мысли. Кошмар⁈ Нет, для сна слишком реалистично. А стоило немного оглядеться, как отпали последние сомнения.

Я вновь очутился в полутёмном доме, за окнами которого клубилась голодная тьма. Ели это кошмар, то он ещё не закончился. Всё вернулось на свои места, и даже остановившейся будильник всё так же стоял у изголовья, виновато опустив стрелки на половину шестого. В прошлый раз не обратил на это внимания — подумал, что часы просто встали. Вот и проспал из-за них.

Но похоже, что дело тут не в севших батарейках. Я на всякий случай их вынул из прибора и рванул к собственному рюкзаку. Первым делом достал пару походных свечей и зажигалку. После пережитого нервировал даже полумрак, царивший в комнате. Когда вопрос с освещением более-менее решился, настало время остальных вещей. Увы, всё моё снаряжение заключалось в широком поясе с карманами, в которых лежали магические расходники, а так же в защитном амулете на шее. В тот раз он не особо мне помог, но снимать я его не стал. На всякий случай.

Хуже всего дела обстояли с оружием. Осколки адамантина пришлось сдать — всё равно от них никакого толку. В Романихе уже научились работать с редким металлом, но для этого требовалось время. Я как раз намеревался навестить местного умельца, после того, как вздремну…

Кажется, дремота навалилась на меня не просто так. Пашу безумие тоже настигло во сне, как и прочих известных мне пациентов. Спасибо, что хоть двери он успел мне открыть. К ним часто заглядывают, и парень мог среагировать на звонок по привычке, не отдавая себе отчёта.

Его комната, кстати, по-прежнему пустовала. Я забрал увесистый фонарик с полки, борясь с острым чувством дежавю, после чего направился сразу на кухню, куда так и не смог попасть. Не знаю, что там произошло, но повторять собственные ошибки не хотелось. Уж больно неприятный вышел урок. При виде того самого коридора, где со мной расправилась кислотная тварь, неприятно засосало под ложечкой.

Может, это было предупреждение? Что ж, очень доходчиво.

Хруст вдавливаемых стеклопакетов по всему дому меня практически не удивил. Сам я предусмотрительно оставил пару зажжённых свечей на пороге, а вот фонарик включил лишь после того, как стало трещать окно на кухне. К сожалению, запасных батарей к нему найти не удалось, зато я разжился несколькими парафиновыми цилиндрами. Вроде как самодельными, но мне романтика не нужна, лишь бы дольше горели.

Но не успел я толком порадоваться, как затрещало уже куда сильнее. С потолка на меня посыпалась побелка, а весь дом заходил ходуном. Окно так и вовсе вылетело, впустив внутрь резкий порыв ветра. Большинство фитилей затухли, кроме походной банки-согревайки на пороге, опрокинувшейся набок. Фонарь тоже отшвырнуло, скинув его на пол.

Подхватив его, я рванул обратно в коридор, но тут по ногам будто ломом врезало. Жаль, что искры из глаз при встрече с полом нисколько не смутили чёрную гадость, которая активно попёрла изо всех щелей. Причём, буквально. После встряски на потолке и стенах образовались многочисленные трещины, разъедаемые кислотой.

Луч фонаря заметался по сторонам, но сравниться с объемным освещением он не мог.

В коридоре оставались зажжённые банки, не боящиеся ветра, но туда пришлось ползти, оставляя за собой кровавый след и отрубленные по щиколотку ноги. Оказывается, одно из тонких щупалец пробилось откуда-то снизу, сквозь щель в плинтусе. Оно-то меня и подсекло, прямо на бегу. Я успел подсветить плеть до нового удара, однако следом в кухне засвистели новые отростки. Тонкие, будто чёрные волосы, они рубили даже толстую столешницу. В какой-то момент моя рука со спасительным фонарём отделилась от тела, и дела приняли совсем скверный оборот.