Волшебство. Семинары и практика

Да и мой район – Залив Овечьей Головы – больше не казался мне ни скучным, ни однообразным: я нашла объекты достойные изучения. Одним из них оказался магазин «Все, что угодно», где Лариса была хозяйкой. Вскоре после приезда из города W я забежала туда за какой-то хозяйственной мелочью, прошла вглубь, заинтересовавшись ассортиментом, и вдруг обнаружила, что магазин гораздо длиннее, чем я думала. Я шла и шла, разглядывая полки с товарами, и конца им не было видно. Вполне возможно, что этот магазин продолжался бесконечно. Я вернулась, решив исследовать это явление позднее. Лариса с невинным видом сидела на кассе.

– Какой у вас прекрасный магазин, – сказала я осторожно. – Есть все, что нужно.

– Это что! – произнесла она с грустью. – Сейчас кризис, раньше-то дела шли гораздо лучше и товаров было больше.

С тех пор любые мелочи, что могли мне понадобиться: конверт строго определенного размера, скрепки, батарейка для плейера, пляжное полотенце, форма для выпечки – всегда лежали на самом видном месте, на полке справа от кассы, причем в одном экземпляре, будто ожидая меня. И стоило все это гораздо дешевле, чем в других магазинах.

Рассказывая лектору о благоустройстве собственного мира, я немного стеснялась мелочности своих занятий, но он рассеял мои сомнения, подтвердив, что с этого все начинают. Свой личный благоустроенный мир необходим волшебнику, чтобы мелочи не отвлекали его от более важных дел.

Как и следовало ожидать, сумма, затраченная на поездку в город W, вернулась. Часть пришла из банка, клиентом которого я была много лет назад: они-де задолжали мне какие-то проценты. Другая часть пришла в виде чека от бывшей квартирной хозяйки. Выезжая, я оставила часть старой мебели, договорившись с хозяйкой, что она либо сама ее выбросит, либо куда-нибудь пристроит. Я давно об этом забыла. И тут получила конверт с чеком и запиской: мол, нашелся человек, пожелавший эту мебель приобрести, и она посылает мне уплаченную им сумму за вычетом небольших процентов – за содействие и хранение мебели в течении определенного срока.

Сумма двух чеков в точности до цента покрывала затраты на поездку: автобусный билет в оба конца, номер в постоялом дворе, посещение кафе и мелкие покупки.

Другим объектом, поддавшимся воздействию, стал магазин при пекарне, где пекли необыкновенно вкусный ржаной хлеб. Раньше я могла его покупать только в выходные: его разбирали очень быстро, и в будни вечером, когда я возвращалась с работы, его уже не было на прилавках. А теперь последняя буханочка послушно меня дожидалась. Даже если я возвращалась позднее обычного, задерживаясь в городе, и все хлебобулочные изделия уже были раскуплены, а работники готовились к закрытию магазина, моя буханочка одиноко лежала на пустой полке.

Еще одно приятное изменение: в ближайшей продуктовой лавочке появился шотландский ягодный сыр, который раньше можно было купить только в Манхеттене, в одном единственном магазине импортных продуктов. Стоил этот сыр очень дорого, но время от времени я позволяла себе им лакомиться и каждый раз покупала другой вид: то черничный, то клубничный, то ежевичный. Сыр, что появился в продаже в лавочке напротив моего дома, был кизиловым и оказался вкуснее всех предыдущих видов. Мало того, он стоил в три раза дешевле, чем в Манхеттене. Я могла допустить, что хозяин магазина достал его на какой-то базе, но почему он не назначил такую же цену, как в Манхеттене – было неясно. Я внимательно рассмотрела упаковку: название, шрифт и рисунок – точно такие же, что и на упаковке сыра, купленного в Манхеттене. Я вышла на сайт шотландской молочной фермы, изучила информацию о продуктах и обо всех выпускаемых сырах в частности: кизиловый среди них не числился. Это было в высшей степени странно и я не понимала, как у меня это получилось. Если по моей воле местная сыроварня стала выпускать похожий продукт, то почему они не дали ему другое название? А если я вынудила их и подделать сам шотландский сыр, и в точности скопировать упаковку, то почему они назначили такую низкую цену?