Вольтижеры (СИ)

— Да, вот! — обвел рукой вокруг Евгений Павлович. — Организованная преступность распоясалась!

— Жертв нет? — спросил капитан.

— Одного ранил Илья. Да еще вашего сотрудника стукнули по голове. Приходит в себя. Вон, на заднем сидении!

— А это что? — капитан показал на останки «Рафа».

— Взорвался! — опередил Евгения Павловича Илья.

— Ладно! Все придется подробно описать! Не ожидал, признаться, от вас! Прыткие вы, ребята! Ничего не скажешь!

Вскоре подъехали еще машины. Контуженого милиционера перегрузили в подошедшую «Скорую помощь». Прибывшие сотрудники стали осматривать место происшествия, фотографировать, делать замеры.

Из выставочного зала выскочил мужчина, подбежал к капитану, глаза его безумно блуждали.

— Где аппаратура?! Что с аппаратурой?! — заорал он. Сделал несколько кругов и скрылся в здании.

— Кто это? — поинтересовался Евгений Павлович.

— Из организаторов. Эколог! — пояснил капитан. — Что-нибудь успели увезти?

— Нет. Что вынесли, сгорело в «Рафике», — ответил Евгений Павлович.

Неожиданно появился ветеран. Он был в тапочках. К пиджаку был приколот орден Отечественной войны.

— Я все видел! — радостно крикнул он. — Молодцы! Герои!

Ветеран сгреб в охапку Евгения Павловича и Илью. Крепко обнял.

— Кто? Дружинники? Да, нет, что я! Видимо, группа захвата! Побольше бы таких ребят и был бы порядок! Обязательно представьте к награде! — строго наказал он капитану. — А особенно этот, ну хорош, подлец! Наверно, футболист? Гранату ногой! Высший класс! — он снова обнял, на этот: раз одного Евгения Павловича.

— Какую гранату? — полюбопытствовал капитан. — Вы же сказали, сам взорвался!

— Правильно, взорвался! — подтвердил с досадой Илья. — Они бросили гранату, а я переправил ее обратно, в «РАФ»!

«Он что, с ума сошел?» — подумал, ничего не понимая, Евгений Павлович.

— Да, нет! Я все видел! — перебил Илью ветеран. — Гранату этот! Ногой! Высший пилотаж! А этот тоже орел! Из пистолета с такого расстояния! Одного подбил!

— У меня уже билет почти в кармане! — шепнул Илья Евгению Павловичу. — Все будет нормально! — и уже громко добавил: — Товарищ немного путает! Возраст, зрение как- никак!

— Ничего я не путаю! — с раздражением возразил ветеран. — Это ты все путаешь! А зрение у меня единица! Благодаря специальным упражнениям по системе йогов! Каждый день делаю! Вон, что там написано? — он показал в сторону дымившего вдалеке завода.

Евгений Павлович напрягся, но разглядеть лозунг не смог.

— Не вижу, — признался он.

— А я вам скажу! — торжествуя, произнес ветеран. — «Слава труду! Слава КПСС! Слава…»

— Верно, — подтвердил Илья. — Зрение, как у орла! Не единица, а, наверно, еще лучше? — предположил он.

— То-то! — снисходительно похлопал его по плечу ветеран. — И Анна Ивановна тоже может подтвердить! Мы, старики, еще вам, молодым, дадим прикурить!

— Это точно, — мрачно согласился Илья.

Капитан, сморщив лоб, о чем-то напряженно думал.

— Ладно! — наконец сказал он. — Разберемся! Не впервой! Анна Ивановна кто? Супруга?

— Соседка, — ответил старик.

— Вот это хорошо! — похвалил капитан. — А то, если родственники, могут сговориться!

Он записал адреса свидетелей. Поблагодарил ветерана за инициативу.

— Не забудьте все подробно описать! — напоследок напомнил капитан Евгению Павловичу. — Пострадали крупные материальные ценности! Ошибок и расхождений быть не должно!

4. Визит

Евгений Павлович медленно, с удовольствием поднимался по широким светлым ступеням, слегка касаясь рукой темной дубовой, отполированной ладонями нескольких поколений жильцов, накладки, которая покоилась на чугунного литья, очень солидных, как впрочем, и весь дом постройки начала века, перилах. Сам он тоже жил в старом, в прошлом доходном доме. Но этот был на порядок, если не на два, лучше. «Даже при нашей убогой действительности кое-кто умудряется неплохо обустроиться… — подумал он не без зависти. — Пожалуй, даже в какой-нибудь там Австрии такой домик бы сгодился…» Евгений Павлович нашел нужную квартиру. Дверь украшала хорошо вычищенная бронзовая ручка с множеством шишечек, переходящих одна в другую. «Солидно, иного слова не подберешь, — снова констатировал он. — А в ручке вполне можно что-нибудь хранить! Конечно, не золото и не бриллианты, а, скажем, какую-нибудь записочку вполне…» Чуть помедлив и оглядевшись: «Даже витражи умудрились сохранить», — сверху в полукруглое оконце, фильтруясь, проникал слабый свет, — Евгений Павлович нажал на кнопку звонка.

Послышались неторопливые шаги. Дверь приоткрылась. «Никого не боится… Даже в глазок не посмотрел!» — успел подумать Евгений Павлович.

— Вам кто нужен? — спросил мужской голос.

Евгений Павлович узнал старика-оружейника.

— Добрый день, Иван Емельянович!

— Вы ошиблись! Здесь таких нет! — разглядев Евгения Павловича, не сразу ответил мужчина и собрался захлопнуть дверь.

— Один момент! — Евгений Павлович придержал дверь за ту самую, приятную ручку. — У меня наверху живет одна французская бульдожка. Черная с белым. Очень оголтелая. Ну, чтобы вам было ясно, совершенно, можно сказать, без тормозов!