Волжане

— Нежелание губить новые жизни! — их напряженный диалог опять прервал мальчишка, лицо которого выражало непреклонную решимость.

— Мы не будем никому грозить, как и говорить о понесенных жертвах!

— Мы будем говорить о мире, если с противоположной стороны есть на то воля!

Кий заскрежетал зубами, но все-таки дернул головой перёд «княжеским» отпрыском, выражая свое согласие. Поклоном такой жест можно было назвать с натяжкой, но на иное он был не способен. Не доказывать же сейчас юнцу, что его жесткие фразы это не оскорбления и являются лишь прелюдией к настоящему разговору, попытками выбить условия получше… Собственно, северянин тоже не обратил на слова мальчишки особого внимания, что делало ему честь.

— Что может помещать? Ваш воевода у меня в талях[12]… — в глазах руса появились льдинки и он еще сильнее растянул губы в стороны. — Да и Бикташу, моему будущему ратнику, лгать о вас никакой выгоды нет. Без меня его род сгинет аки обры, а угорских женок запрягут вместо лошадок и…

— Предполагали. Пусть Кутафий объяснит все остальное…

— Так что, рус? Излагай!

Кутафий Горделиво вздернул подбородок.

— Скажу лишь раз! Я не рус. И не северянин![13] Не понимаю, почему вы так меня называете, хотя должен признать, что кровь моих предков течет и в черниговском племени, и среди русов.

— И каков твой родной язык? По-словенски ты бегло складываешь, даже лучше меня.

— Тем не менее, мать моя из удмуртов и с детства я в основном говорю на ее наречии. Кстати, насчет вашего походного воеводы… Мои люди никак не ожидали встретить человека, который говорит с ними на одном языке! Оттого и жив он поныне!

— И все же кто ты таков, что нам к тебе служкой пойти зазорно?!

— Я…

Кий почувствовал, что заданный им вопрос может остаться без ответа. Глаза незваных гостей расширились, а пальцы непроизвольно зашарили по бокам, тщетно пытаясь схватиться за отсутствующее оружие. Он обернулся.

На сходнях, ведущих на берег, высилась массивная туша медведя.

Ощеренная пасть щелкнула клыками, матерый зверь повел головой, сделал шаг, другой, втянул в себя воздух…

Кий удрученно покачал головой, прикидывая, где подхватить что-нибудь потяжелее, чтобы засадить кое-кому между глаз. И этим кем-то будет явно не медведь! На глаза попался плотницкий топор, и он медленно потянулся к нему.

Оба «княжеских» отпрыска моментально повисли на лохматом чудише, пытаясь не пустить его дальше. Кто знает, что они подумали, но зверь был им дорог. На это и был расчет.

— Стоять! Пошел вон!

Раздавшийся со сторооны гостей хохот, был знаком того, что они оценили шутку. Кир обратил внимания на другое. Только сейчас он понял, что мальчишки. устали до такой степени, что держатся на одной лишь силе воли.

Гости между тем с заметным интересом наблюдали за кучей малой на узком пространстве дребезжащих сходен. Видимо давно не развлекались потешным зрелищем, а тут на тебе, скоморохи! Княжеского рода! Кий не на шутку разозлился.

— Завидка, чтоб тебя кобели разорвали! Опять твой зверь без намордника шляется! Попортит припасы или опять порвет кого-нибудь, я тебя на дыбу вздерну!

На самом деле медведь, жадный до всяких лакомств, не ладил только с собаками, хотя и мог случайно полоснуть когтями какого-нибудь зеваку, когда тот подходил слишком близко к нему. Одно его присутствие на берегу отваживало от походного лагеря большинство хищников. Однако дикий зверь всегда остается диким и тот факт, что он уже два года, словно на веревочке ходицл за новгородцем не отменял того, что в один прекрасный момент хозяин леса мог съехать с катушек и начать рвать живую человеческую плоть. А уж отпускать с поводка такую образину…

Но всему приходит конец. Лязгнула цепь и цветистая ругань возвестила Кия о том, что виновник происшествия явился пред его очи.

— Свели с клетки, заразы! — Завидка с усмешкой оглядел уставшего от своих усилий Микулку и пояснил. — Девки пробу позвали снимать вот я и отвлекся. А кто еще эту оторву остановит? Ну… виноват!

Молчаливый укор на лице Кия подвиг говорившего погасить смешинки в своих Глазах и продолжить.

— Э… Осмелюсь предложить нашим гостям перекусить. Все накрыто в шатре на берегу. — Завидка дернул цепь, потянув медведя за собой, и тот обиженно рявкнул, поняв, что ему тут не рады. — А ну пошел… харя немытая!

— Отрок прав, — Кий сделал перед Гостями вид, что, начал остывать от напускного гнева. — Серьезный разговор легче вести за столом.

— А мы можем занести его на бумагу, дабы ваши слова остались в летописи навсегда! — вклинился старший из «княжьих» отпрысков, медленно поднявшись по сходням.

Кутафий удивленно приподнял брови.

— Неужели обучен перо в руке держать?

— Конечно, но писать будет этот замарашка — не понял его удивления Вовка, и устало кивнул на своего младшего напарника, лицо которого после боя еще не было отмыто от коросты грязи и крови. — Строки кладет, как из пулеме… как говорит, короче. Если времени будет в достатке, то Микулка и лица ваши на полях изобразит, благо, что держать стило умеет искусно.