Волжское затмение

— Винтовок нет, Александр Петрович. Решено было отказаться из-за сложностей с доставкой. Нести их с собой немыслимо, нужна подвода. А это дополнительное время, лишние глаза и уши, ненужный риск, — скороговоркой ответил Петров. Перхуров неопределённо кивнул.

— Разумно… Разумно, — проговорил он и поморщился. Сломанный зуб больно царапнул язык, а в душе тоскливо и тошно закололо. Много ли навоюешь с этими карманными пукалками! Зато разумно. У Петрова всё разумно. И сам он умник-разумник… Толковый, распорядительный, назубок знающий военное дело штабист. Аккуратный. Настойчивый. Сдержанный. Похож на дотошного профессора. Невысокий, плотный, седоватый и в очках.

— Благодарю вас, Николай Иванович. Продолжайте наблюдать за обстановкой. По возвращении разведки немедленно доложите.

Петров козырнул и растворился в сумерках. Перхуров, не желая без нужды полошить и будоражить собравшихся, примостился под чахлой берёзкой. Трава была уже влажной, но за одежду полковник не беспокоился: нынче наверняка придётся и падать, и ползти, и перекатываться… Да и вообще, стоит ли думать о такой чепухе, когда, быть может, эти тихие минуты последние в его жизни… Впрочем, а о чём думать в такие минуты? Лучше всего как раз о чепухе. Безопаснее и для себя, и для дела.

Долго ждать не пришлось. Замелькали в сумерках неясные фигуры, и пред лицо Перхурова явились начальник штаба Петров и начальник разведки подполковник Томашевский. Александр Петрович вскочил и одёрнул пиджак.

— Вернулись дозоры, господин полковник, — тихо доложил Петров.

— Переданные мне разведдонесения, — важно и округло начал Томашевский, — сообщают, что засад, дозоров и разъездов в районе станции Всполье, Леонтьевского кладбища, артскладов и жилого предместья не обнаружено… — стоя на склоне и еле удерживая равновесие, он со своей подчёркнуто-официальной речью был и так весьма комичен, а тут ещё неловко оступился, широко и резко взмахнул руками и чуть не упал. Очки Петрова смешливо сверкнули. Перхуров сдержанно кашлянул.

— Виноват, господа. Итак. В районе Всполья и предместья передвижения войск и прочей военной активности не обнаружено. Однако сама станция, вокзал, пути и подходы к ним находятся под усиленной охраной.

«Ч-чёрт!» — будто молния прожгла мозг Перхурова, и сами собой сжались кулаки. Это значит, что вагоны к складу поданы не будут. Со всеми вытекающими последствиями. Недостаток оружия компенсировать нечем. Нечем! Как и пролитую кровь. Как и потерянные жизни. Но ничего не поделаешь.

— Что с эшелонами? — глухо спросил он.

— Начали выгружаться. Но вяло и медленно. Сил там — около полка, но в ближайшие часы от них ждать нечего.

— Как в городе?

— В городе тихо. Признаков беспокойства властей и никаких чрезвычайных мер не обнаружено. Отряд поддержки под командованием генерала Верёвкина в настоящее время выдвигается на условленные посты у советских учреждений, почтамта, телеграфа, банка, телефонной станции, электростанции и водокачки, — Томашевский называл объекты медленно и солидно, будто стоял у карты города и водил по ней указкой. — По пути следования наших ударных групп выставлены посты оповещения.

— Хорошо. Какова обстановка вокруг артскладов?

— Склады, господин полковник, охраняются плотно, — покачал головой Томашевский, а Петров загадочно усмехнулся чему-то. — Восемь человек по внешнему периметру, двое у главных ворот. Внутри караул у каждого помещения и по периметру. У всех винтовки. Собак нет.

— Сколько всего человек?

— Не более двадцати, господин полковник.

— Благодарю, Андрей Игнатьевич. Через десять минут — общее построение на пустыре. На дорогу — в оба конца — два дозора, чтобы никто не прошёл. Распорядитесь, Николай Иванович.

— Слушаюсь. Кхм, тут вот ещё что, господин полковник. Двое наших людей, Конаков и Саутин, оказывается, приятели с начальником нынешнего караула. Они вызвались разведать обстановку и наладить контакт, если получится…

— И что же? — с лёгким нетерпением спросил Перхуров. Это уже была чрезмерная самодеятельность, которой он не любил.

— Получилось, господин полковник. Их пустили на территорию. Разведчики слышали голоса, смех. Всё может сложиться лучше, чем мы предполагаем, Александр Петрович.

— Люди надёжные? — впился глазами Перхуров в широкое, лобастое лицо Петрова.

— Вполне, — поправил он очки.

— Хотелось бы разделить ваш оптимизм, Николай Иванович, но это очень рискованно и может поставить нас на грань провала, — с еле заметным раздражением выговорил Перхуров.

Томашевский с укором поглядел на Петрова. Тот еле видно пожал плечами. Оба козырнули и исчезли во тьме.