Вооруженные силы Японии. История и современность

Важной стратегической задачей Япония считает вовлечение в намечающуюся тихоокеанскую военно-политическую группировку стран АСЕАН. Еще в 1978 г. начальник штаба сухопутных войск Японии генерал О. Нагано после его поездки по четырем странам ассоциации высказал это намерение, заявив, что существует возможность сколотить в ЮBA «военный союз типа СЕАТО»[958].

Расширяя экономические связи с развивающимися странами, Япония играет роль своего рода «троянского коня», призванного удержать их в рамках капиталистической системы, настойчиво стремится к воссозданию сферы собственного господства. Именно с этой целью Япония вносит свою лепту в сохранение очага напряженности в Юго-Восточной Азии, подталкивая страны ACEAH на конфронтацию с государствами Индокитая. Для этого же используются посулы оказать «безвозмездную» или под низкий процент финансовую помощь[959] в обмен на обещания руководителей стран АСЕАН сохранять нынешнее статус-кво, иначе говоря, не допускать прогрессивных преобразований в ЮBA. Активизируются контакты японских военно-политических кругов с местными военными и политическими лидерами. Традицией стали поездки по странам АСЕАН японских премьер-министров. Японские компании подключаются к выполнению проектов модернизации, военной инфраструктуры на Филиппинах, в Малайзии и Таиланде[960]. В последнее время стал подниматься вопрос об участии Японии в «обеспечения безопасности» региона ЮВА, рассматривается возможность установления тесного военного сотрудничества между Японией и членами ACEAH[961].

Большой интерес проявляет Токио и к бассейну Индийского океана. Как отмечают американские наблюдатели, Япония уделяет все большее внимание обеспечению контроля над морскими путями, особенно теми, «которые ведут на юг и которые используются для доставки нефти из Персидского залива»[962]. В начале 1981 г. японо-американская группа военных экспертов представила своим правительствам, а также руководству всех государств — членов НАТО выработанные ею рекомендации по созданию постоянных объединенных сил в районе Персидского залива. Эти силы, по мнению экспертов, должны быть способны «эффективно сдерживать СССР» и осуществлять «соответствующие операции на суше, море и в воздухе»[963].

В целом, делая ставку на быстрое превращение страны в «непотопляемый авианосец», военно-политические круги Японии продолжают ориентироваться на вступивший, по словам Р. Рейгана, в «новую эру» военный союз с США. Имеется в виду, что японо-американский альянс будет обеспечивать силовое подкрепление собственных «глобальных» интересов Японии, которые все более растут по мере развития японской экономической мощи, усиления веса страны в мировой экономике и политике. В этой же связи все более явно стала проявляться антикоммунистическая, антисоветская направленность военной доктрины Японии.

Повышение роли Японии в глобальной системе международных отношений и увеличение ее вклада в военно-политическую структуру капиталистического мира привели к дальнейшему сдвигу ее в сторону поддержки курса на обострение конфронтации двух систем[964]. Японское военно-политическое руководство разделяет американский подвод к оценке расстановки сил в мире, согласно которому «главную угрозу» миру капитала несет в себе «обладающая глобальным потенциалом» социалистическая система с центром в лице Советского Союза[965].

Правящим кругам Японии, разумеется, хорошо известно, что оснований для утверждений об угрозе военного нападения со стороны СССР в действительности не существует. Поэтому в Токио пытаются доказать, что «советскую угрозу» следует рассматривать не с точки зрения непосредственной возможности враждебных действий со стороны СССР, а в глобальном плане, с позиций изменения в соотношении сил между социализмом и капитализмом[966]. Курс на расширение нацеленных против Советского Союза военных приготовлений, участие в политических и военно-стратегических акциях западных государств оправдываются тем, что СССР представляет собой «угрозу Японии как части западного лагеря». С этой целью широко используются также измышления американской администрации о некоем «нарушении» Советским Союзом «стратегического баланса».

Исходя из такой позиции, Япония присоединилась в начале 1980 г. к «санкциям» в отношении СССР в связи с событиями в Афганистане[967]. В декабре 1981 г. Япония «возложила ответственность» за введение польским правительством военного положения в своей стране на СССР и объявила о введении новых «санкций» против него[968]. Министр иностранных дел И. Сакураути заявил, что «в подходе к польской проблеме для Японии важно сделать все, что в ее силах, для поддержания единства западных стран и действовать в согласии с ними»[969].