Вооруженные силы на Юге России

23 января. Стало чертовски холодно. В обед заступил в караул и, стоя внизу у входа в наше помещение, здорово промерз. К вечеру вдруг приказ: после 6 часов никого никуда не выпускать. Причина та, что в штаб корпуса пришла какая-то курсистка и заявила, что в город стекаются из окрестностей большевистские банды, а также указала несколько мест, где ими спрятано оружие. После этого была послана для проверки наша контрразведка, которая подтвердила все сказанное курсисткой. Таким образом, с 6 часов вечера все торчим дома и скучаем. Мне лично кажется, что сообщение курсистки — одна только провокация, имеющая целью держать местный отряд Добровольческой армии в страхе, действуя таким образом на психику наших людей.

25 января. Сменились и пошли домой. В роте встретили несколько человек, в том числе и прапорщика Я., которые ездили вместе с 1-м батальоном в Евпаторию в качестве подрывников. Они рассказывали очень много интересного, между прочим, как они выстраивали всех 120 человек пленных (не 200, как я раньше заметил) и их расстреливали. По их словам, в каменоломнях еще осталось человек 30, которых при уходе, ввиду трудности их выкурить, добровольцы завалили камнями.

26 января. Выясняются и некоторые «преступные» подробности евпаторийских событий. По приказу командира 1-го батальона предаются военно-полевому суду трое из наших пулеметчиков. Их обвиняют в том, что они во время боя, когда им нужно было быть у пулемета, сидели в городе, пьянствовали и, накутив на 15 000 рублей, не заплатили, угрожая хозяину ресторана. Кроме того, занимались среди населения открытым грабежом, чем подрывали авторитет всей Добровольческой армии. Узнав об этой истории, я, откровенно говоря, ничуть этому не удивился, так как от двух подсудимых всего этого можно было ожидать. Типы они крайне жуликоватые, без всякой совести, отличавшиеся еще в Ялте и не раз сидевшие уже там на гауптвахте. Жаль только третьего, вольноопределяющегося К., который, наверно, случайно попал в эту компанию. Капитан Орлов^{248}, командир 1-го батальона, подает высшему начальству рапорт о разжаловании их в рядовые, и с этим шагом вся наша рота вполне согласна.

28 января. Ночью была тревога. В 1 час ночи вдруг раздается команда «вставай!». Затем «одевайся и бери все три подсумки, 180 патронов», так как куда-то едем по железной дороге. Вот тебе и на. Моментально, конечно, все были на ногах, оделись и стали ждать. Так прождали час, когда новое распоряжение: «Ложись спать, до распоряжения». Все в недоумении, но разлеглись. Меж тем во дворе въехали откуда-то взявшиеся две подводы, для погрузки пулеметов, а к нам явился из штаба полка разведчик, посланный для связи.

9 часов утра. Встали, напились чаю. Всем раздали сало, что доказывает, что поездка не отменена, хотя точно ровно никто ничего не знает. Все еще находимся в ожидании. Мороз на улице такой же, зато светит солнце.

10 часов вечера. Все еще в Симферополе. Поездка наша, видно, затягивается. Как оказывается, нас требуют для поддержания мобилизации в уезде. Увидим!

30 января. За третий и вчерашний день в городе произошли два загадочных убийства. Убиты нашего полка один офицер и вольноопределяющийся. Первый в 1 час ночи по дороге домой, из-за угла разрывной пулей, а второй во время облавы, когда он стоял на часах обыскиваемого дома. По поводу этих происшествий среди чинов местного отряда большое волнение, с требованием к своему начальству более энергичных действий, даже разгона кадетского либеральничающего Крымского правительства города Крыма.

31 января. Получены сведения, что Киев занят большевиками. Но это не беда. Пускай тамошние рабочие и крестьяне узнают, что такое советская власть. Авось тогда перестанут ругать Добровольческую армию. Сегодня утром ходили на панихиду по убитому третьего дня вольноопределяющемуся. Церковь небольшая, посреди в цветах гроб с убитым, тут же родственники и сослуживцы-добровольцы. Печальная картина, но что поделаешь. И, глядя на все это, невольно приходит мысль, что для борьбы с красными нужно поступать по-большевистски, за одного нашего десять их. А не так, как поступает наше Крымское правительство, разводя керенщину.

1 февраля. Сегодня раздавали жалованье. Получили, конечно, все, но прок был от этого только офицерам, так как им платили по 375 руб. Нам же вольноперам от 30 руб. жалованья радости мало. Вдобавок у меня уже долг 40 руб. (это на починку моих ботинок), так что получать мне ничего не пришлось. Утром сегодня состоялись похороны убитого на днях вольноопределяющегося. На днях была объявлена офицерская мобилизация. Это для той публики, которая при первой мобилизации не явилась. И сразу она дала себя почувствовать. В роту за день прибыло десять человек, и в том числе четыре полковника. Последние все лысые старички, и я не понимаю, куда их сунут. Неужели в строй, как рядовых?