Вооруженные силы на Юге России

В феврале и марте батареи вновь понесли значительные потери убитыми, ранеными и заболевшими. Тиф свирепствовал по-прежнему. Батареи с трудом могли пополнять свой орудийный расчет до 4–5 номеров. Особенно тяжелы были потери в конском составе. Реквизиции строго преследовались, а из тыла лишь одна гаубичная батарея получила мулов. Если бы не перевели все, что можно было, на перевозки по железной дороге, то батареи оказались бы небоеспособными. Продовольствие и фураж доставались на месте с большим трудом. Хозяйственные части батарей, стоявшие в районе города Таганрога, делали все возможное, чтобы улучшить быт своих боевых частей, но интендантство отпускало все ту же солонину и хлеб. Самостоятельные же закупки в богатых селах и станицах Северного Кавказа для батарей были почти что невозможны, так как ассигновки денег на хозяйственные нужды были столь незначительны, что при существовавших ценах на съестные продукты и фураж их даже не хватало на самое минимальное количество.

Вопрос с обмундированием еще ухудшился, но приближавшаяся весна не ставила больше задач относительно теплой одежды. Материальная часть батарей тоже постепенно приходила в негодность. Особенно страдала гаубичная батарея, которая имела одну гаубицу системы Шнейдера и другую Круппа, которые постоянно требовали починок. Из полученных в начале апреля из тыла еще двух гаубиц тех же систем были развернуты два взвода по две гаубицы одной системы каждый. Но сразу же одну из гаубиц пришлось вновь отправить в починку.

Легкие трехдюймовки образца 1902 года были в лучшем состоянии, но были сильно изношены и при стрельбе давали большое рассеивание, что сказывалось при боях с бронепоездами красных. Бывшие еще в некоторых батареях орудия образца 1900 года пришли в полную негодность. Только к концу марта начало прибывать пополнение из мобилизованных в Ставропольской губернии. В полках убыль была гораздо больше, и, несмотря на прибывавшие время от времени пополнения из запасных батальонов полков, батальоны редко насчитывали в своих рядах 100–120 штыков, а временами доходили и до 50 штыков.

В тылу началась разруха. Бродила масса здоровых и молодых мужчин в военной форме, по тем или иным причинам не желавших отправляться на фронт, а старавшихся «примазаться» к каким-нибудь новым формированиям или Освагу. Санитарная часть не могла справиться на всей территории с эпидемией тифа, не хватало ни лазаретов, ни медикаментов, ни персонала. Часто санитарные поезда с больными из Каменноугольного района не проходили дальше ст. Ростов-Екатерининский, а оставались там на запасных путях без всякого медицинского присмотра. Выздоравливающие либо сами добирались до города, либо бродили в привокзальном районе в поисках еды и оставались в холодных вагонах на путях, стараясь чем можно помочь своим более тяжело больным. Кое-кто выживал, а для некоторых эти вагоны стали временными могилами. Поэтому часть чинов батарей так и пропали бесследно после их сдачи в поезда.

Временно командовавший Добровольческой армией генерал-лейтенант Юзефович в своем письме от 30 марта 1919 года писал главнокомандующему генералу Деникину: «С правого берега Дона надо убрать ядро Добровольческой армии корниловцев, марковцев, дроздовцев и другие части этих великих страстотерпцев, босых, раздетых, вшивых, нищих, великих духом, на своих плечах, потом и кровью закладывающих будущее нашей Родины. Сохранить для будущего. Всему бывает предел… И эти бессмертные могут стать смертными…»

В первых числах апреля противник вышел на линию реки Миус, между хутором Струков и хутором Малопокровским, и угрожал станциям Рассыпная и Чистяково. 2-й взвод 2-й батареи с 4-м Донским пластунским батальоном отошел от села Ольховатка на хутор Н. Петропавловский. 2-й взвод генерала Маркова батареи вместе с 3-м батальоном генерала Маркова полка был переброшен на ст. Чистяково, где и простоял на позиции 5, 6 и 7 апреля.

1-й взвод генерала Маркова батареи и 2-й взвод 2-й батареи 5 и 6 апреля вели бои в районе ст. Рассыпная, причем 1-е орудие генерала Маркова батареи для демонстрации было направлено к селу Грабову самостоятельно, при поддержке батарейных пулеметов смешанная команда батарейных разведчиков и телефонистов выбила противника из деревни и вошла в связь с батальоном партизанского генерала Алексеева полка, части которого начали прибывать в Каменноугольный район. Вечером 2-й взвод 2-й батареи с 4-м Донским пластунским батальоном были эшелоном переброшены на ст. Чистяково. После отхода Корниловского ударного полка в ночь на 5 апреля на линию ст. Щебенка — село Нижне-Ханженково с 3-й батареей, после боев в этом районе 5 и 6 апреля, 3-я батарея стала в деревне Корсунь, а 1-й взвод 2-й батареи с 1-м батальоном Корниловского ударного полка — в селе Нижне-Ханженково.

7 апреля, день Святой Пасхи, на всем фронте прошел спокойно. Где была возможность, была отслужена Пасхальная заутреня, и из хозяйственных частей были присланы куличи и красные яички с водкой.