Воплощение

Я отодвинул девушку коробкой с горячей пиццей, которую держал в руках и вошёл внутрь помещения. Н-даа… Пожалуй, ещё неделька — и по углам мох и пауки размером с кулак завелись бы. Квартира-студия — это в какой-то мере может и удобно, но и весь бедлам, устроенный владельцем, тоже видно прямо с порога. И в центре стихийной инсталляции «доведи свою жилплощадь депрессией» возвышались восемь пустых бутылок — ‍ ​из-под​ коньяка,​​ виски, какого-то пафосного ликёра и ещё чего-то ‍там алкогольного. Разве что водки не было.

— Эээ, — проследив за моим взглядом, хозяйка «апартаментов» потихоньку начала осознавать, что, скажем так, немного не в форме для приёма гостей. Но тут запах из коробки наконец-то добрался до носа Инги и девичий желудок натурально квакнул. — Ой!

— Ешь, — после того, как Ми в первый раз просканировала пространство за дверью квартиры, пришлось возвращаться к метро и закупать еду. Иначе, боюсь, в разговоре никакая эмпатия не помогла бы. Интересно, она сама помнит, когда в последний раз ела? Ну вот, так-то лучше. — А теперь — рассказывай.

— Что — рассказывай? — Инга едва не уронила четвёртый кусок выпечки, который намеревалась отправить следом за тремя предыдущими.

— Что-что… Как дошла до жизни такой, разумеется, — я обвёл рукой окружающее пространство и уступил место суккубе.

Сразу навалилась тоска и безнадёжность, которую моя одногруппница буквально изливала в окружающее пространство. Год назад я бы, пожалуй, отступился — лезть настолько сильно в чужую душу с риском там ещё что-нибудь сломать? Нет уж. А сейчас ни я, ни Мирен не испытывали ни малейшего сомнения в своих силах. Справимся! Ведь смогли же помочь Куроцуки? Даже если будет тяжело — это всего лишь проблема внутри одной-единственной человеческой головы. И чтобы её решить, не нужно придумывать, как не попасть под массированный ракетно-ядерный удар.

* * *

— Настя, можно тебя на пару слов? — тормознул я идущую по коридору из столовки одногруппницу.

— Ну?

— Не надоело? — не менее «вежливо»‍ ​ответи​л я.

Девуш​​ка в ответ явно хотела высказаться грубо, но в по‍следний момент сдержалась. Наверное, здравый смысл возобладал — нам же ещё полных четыре года друг от друга никуда не деться[75]. Здравый смысл очень мощная штука… Если до него шармом достучаться.

— Это… тебя не касается, — всё-таки смогла сформулировать свои мысли без мата Анастасия.

— Если бы, — я тяжело вздохнул, — к сожалению, касается. Можешь сколько угодно на Ингу обижаться, но мне нужно, чтобы вы хотя бы говорили между собой. Хотите вы того или нет, но нам вместе ещё учиться и учиться.

— Её проблемы, — Насте хотелось уйти от разговора, да вот проблема — что-то не пускало. Ага, «что-то».

— Нет, это мои проблемы, — теперь ещё и голосом надавил я. — Или ты теперь хочешь вместо красного диплома синие корочки и вкладку с трояками? И до кучи — сломать себе карьеру ещё до её начала?

— Чего? При чём тут…

— При том, — пришлось мне перебить сбитую с толка девушку. — В отличие от вас я пообщался со старшекурсниками и узнал, как можно попасть в интернатуру не в рядовую поликлинику или больницу, а в заведение с передовым оборудованием и высококлассными врачами-специалистами, у которых будет чему научиться!

— И как? — о, наконец-то мозги включились.

— Как-как… Получить там работу лаборантом или субординатором[76] на половину или четверть ставки от соответствующей кафедры. Куда ты там хотела, на хирургию сердца? Как раз на четвёртом курсе будет кардиология. Как думаешь, что нужно, чтобы не очень нужного студента, что будет первое время только путаться под ногами, туда взяли?

— З-знания? — ошарашенн‍а​я моим​ напором ​​девушка несколько растерялась.

— А так же горячее ‍желание поработать и, возможно, человек, который поможет уговорить завкафедры оказать протекцию. Знаешь такого? — а это уже шантаж. Но раз уж я разрешил пользоваться шармом, то зачем сдерживаться?

— Что тебе нужно? — Насте закономерно не понравилась такая постановка вопроса. Ничего, позлись на меня, главное — сделай, что я от тебя хочу. А хочу я…

— Всего лишь чтобы моя группа работала. И не мне, а нам. Потому, что когда ты будешь два-три вечера пропадать в больнице, а по утрам никакущая приходить на лекции, кто-то эти лекции должен будет за тебя записать, а потом проработать с тобой. И такая ситуация будет у всех. Понимаешь?

Собеседница неохотно кивнула.

— Тогда жду от тебя благоразумных поступков.

Я позволил Ми ещё раз надавить на чувство честолюбия однокурсницы, и, оставив замершую посреди коридора девушку обдумывать услышанное, вернулся в аудиторию. Может, пока я слишком рано радуюсь, но манипулировать окружающими довольно просто. Возможно, я зря раньше так сильно осторожничал? С другой стороны, я бы и сейчас не полез, если бы кое-кто не проявил просто каменную твердолобость. Хотя, конечно, Настю можно понять.