Воплощение (СИ)

— Ту, которая освободила оскверненных вместе с их провожатым, — и бровью не повел семиреченец. — У нас тут не так много бродит кудесниц с Юга. Ты же вон, и того боле, оказалась кладезной.

Юти не сразу поняла, что Вацлав имеет в виду фармари. Странное дело, он вроде бы говорил на имперском, но все равно изредка вставлял непонятные слова.

— Мне кажется, что особого выбора у меня нет.

— Выбор-то он всегда есть, — медленно и нараспев произнес Вацлав. — Помереть же оно тоже вроде как выбор. А с нами тебе не совладать. Уж сколько таких кладезных мы повидали, но против крови не попрешь.

И лишь теперь Юти поняла, осознала, что так смущало ее. И почему сполохи оказались так похожи и каким образом тут же подоспели братья, как только Латно со своим отрядом обнаружил зачарованного мужика. Магия крови! Забытая, преданная, используемая разве что оскверненными.

— В Империи магия крови запрещена, — решительно сказала она.

— У нас тут своя Империя, — вовсе не испугался Вацлав. — И Император свой, кнес, стало быть. Он так и сказал, если сильнее с нею становитесь, ему во благо, то пользуйтесь.

Юти задумалась. Она мало знала о запретной технике, которую помнили разве что самые древние и спрятанные в укромных местах культы. Если Аншара подробно рассказала о направлениях, то о деяниях Инрада храмовники, да и прочие молчали. Но как учение оскверненного бога могло оказаться в диких землях Семиречья?

— Дружинница, будь ласкова, освободи мужика, — указал на несчастного в телеге Вацлав.

— У него мои припасы, — помедлила Юти.

— Не переживай, с нами поедет. А там уж разберемся.

Одаренная убрала кольцо управления человеком и глаза провожатого вновь обрели осмысленность. Он с испугом посмотрел сначала на свою недавнюю обидчицу, после перевел взгляд на братьев-мастеров. И честно говоря, Одаренная так и не поняла, кого и чего больше бедолага испугался. Вацлав сказал ему что-то на местном, и мужик согласно закивал, но с места двигаться не торопился. После самый старший из братьев дал еще какие-то указания, и все они двинулись в путь.

Впереди шел то ли Божен, то ли Душан, Юти так и не запомнила, кто из них кто. Следом Одаренные из патруля, рядом с девой сам Латно, а позади вышагивал с братом Вацлав. И только после, замыкая процессию, трясся в телеге перепуганный мужик, которому, видимо, повелели двигаться с ними.

Одаренная внезапно ощутила, что мастер подле нее чувствует себя так же неуютно, как и она сама. Словно это дева вела Латно на знакомство с местным кнесом под внушительным конвоем, а не наоборот. Забавно, когда мужчина был без братьев, то чувствовал себя значительно свободнее, чем сейчас. И Юти подумала, что лучшим решением будет завязать с Латно беседу.

— Велики ли владения кнеса Свигожа? — спросила она.

Латно вздрогнул, пробуждаясь от дум. Точно прорубили могильную плиту и в царство мертвых ворвался солнечный луч, возвращая его к жизни.

— Наш народ превосходит в числе и землях лютичей, золичан, голичей, воленов, но уступает торжанам и керивенам.

Юти кивнула, семь народностей, семь рек, на которых стоят Великие Города, семь кнесов. Узнала она об этом, к своему стыду, совсем недавно, когда к отряду присоединился Сертан. Правда, интересовал ее только город Торж, где и обитала некогда прекрасный цветок Юга.

— А какие у вас боги?

Вот этот вопрос почему-то Латно не понравился. Они как раз подходили к широкой, заполненный людом площади, где и высились три могучих чура. Много выше тех, которых Юти видела в деревне. И что-то здесь показалось Одаренной странным. Все тот же порядок — обращенные друг к другу истуканы, а перед ними сразу три чаши, пустая, с землей и водой. Вот только один из чуров будто бы оказался поставлен позже. Он выделялся и ростом, и цветом дерева.

— Прекрасная Сфира, плетущая сети, что покровительствует рыбакам, — не говорил, пел Латно. — Руша, капризное дитя ветров и Мгыл, моровой дед, что ведает всеми больными и умирающими.

Юти устало вздохнула. Ну вот почему ей так не везло с местными богами?

Глава 21

Юти не ошиблась. Одаренная давно стала уставать от своей правоты. Но правитель потречан, самого западного и одного из многочисленных племен во всем Семиречье, оказался истинным служителем своего земляного бога. Свигож точно умер и теперь на троне, в большом, расписанным искусными резчиками по красному дереву зале, сидел распухший труп. Или нечто, что более всего напоминало утопленника.

Деве хватило духа не отвести взгляд от глубоко запавших глаз, под которыми плескались черные озера синяков. А ведь правитель Потречья был Одаренным, почти шагнувшим за границу мастера. Ну, или кудесника, как здесь принято говорить. Юти ощущала четыре кольца стихий, пусть руки кнеса и были скрыты шубой.

Увидев Одаренную, Свигож тяжело поднялся и даже на мгновение оторвал задницу от трона, точно разглядывая ее, после чего вновь рухнул обратно. Его одутловатые щеки заколыхались, будто он набрал в рот воды, а масляные глазки заблестели.