Вопреки

— Ты хмуришься. Что-то случилось? – голубые глаза с беспокойством смотрят мне в глаза. Я вымученно улыбаюсь. Не хочу ей лгать, но и пугать не планирую. Поэтому проще вообще ей ничего не говорить о Ренате. Она его не знает и знать не должна.

— Это сугубо мои проблемы, тебя они не касаются.

— Проблемы на работе?

— Типа того, но все решаемо. Не переживай.

— Когда ты так говоришь, я еще больше переживаю, - меняет положение тела, больше поворачивается в мою сторону. – Можешь расскажешь? Тебе нужно иногда выговариваться. Психологи советуют не копить все в себе. Я, конечно, не пойму все тонкости твоего бизнеса, но молча выслушаю.

Усмехаюсь. Сейчас вот выложу как на духу. Расскажу даже в шутливом тоне угрозу Рената: пустить ее по кругу. Она, конечно, посмеется, скажет, какие я ужасы рассказываю и забудет. Я не забуду, ничего не забуду, потому что угроза совсем не шутка.

— Герман, - нагибается в мою сторону, максимально растягивая ремень безопасности. – колись. Какой-то контракт упустил? Мы обеднеем на пару тысяч?

Лучше обеднеть на полмиллиона долларов иль евро, но с гарантией, что никто никого не тронет. Мне не жалко денег, мне жалко своих девочек. Они не должны из-за моего прошлого переживать кошмары настоящего. Жаль, что у меня нет бункера. Спрятать бы их на время, пока я решу, что делать с Ренатом.

— Ты не расскажешь? – обиженно плюхается обратно на сиденье, скрещивает руки на груди. – Чувствую себя за бортом твоей жизни. Мы основная часть или приложением?

— Марьяна, не начинай, пожалуйста. Мои проблемы не касаются тебя.

— А для чего люди создают пару, семью? Чтобы просто ужинать вместе? Ты даже в любви не признаешься. Считаешь, что одного раза достаточно?

— У тебя пмс? – иронизирую, сворачиваю машину в сторону поселока, где живет Тайсум со своей семьей. – Тебе просто нужно до меня докопаться?

— Я просто хочу, чтобы ты мне доверял. Делился со мной своим настроением, чтобы я ничего не придумывала и не накручивала себя.

— Не придумывай и не накручивай себя. Кэти! – ловлю взгляд дочери, улыбаюсь ей, она улыбается мне. –Все хорошо, детка?

— Да! Только мне скучно.

— Скоро приедем, - подмигиваю ей. Иногда хорошо, что ребенок плохо понимает русский язык, а тон в разговоре был относительно спокойным.

До самого дома Адама и Дианы едем в тишине. Марьяна показательно дуется. Обижена. Как только машина заезжает во двор, она первая выходит, забирает Кэтрин и направляется к крыльцу. Там их нетерпеливо ждет Диана. Я не спешу за ними. Выйдя на улицу, достаю из кармашека на двери сигареты. Прикуриваю, втягивая в себя никотиновый дым до покалывания в легких.

— Дай сигарету, - сзади раздается голос Адама. Я вздрагиваю от неожиданности, но тут же протягиваю ему пачку. Пока он затягивается, я от первой сигареты раскуриваю вторую.

— Это пиздец, - цежу сквозь зубы, надеясь, что мне не потребуется ему объяснять, что я имею ввиду.

— Согласен. В такой жопе ты еще не был.

— Какие-нибудь мысли есть?

— Если только его грохнуть, но ты прекрасно понимаешь, чем тебе это аукнется.

— Я так понимаю, выхода особого нет.

— Правильно понимаешь. Чтобы ты не предпринял, все обернется против тебя. Вступишь с ним сделку, тебя прижмет прокуратура. А они прижмут, им только дай повод зацепиться. Ты давно у них в печенках сидишь. Натравишь на него нужных людей, твои бывшие подельники тебя сразу же раздерут на кусочки. Хотя больше не тебя, а Марьяну с Кэти на твоих глазах, - холодно смотрит в мою сторону. – И все твои попытки быть хорошим полетят к чертям.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Замкнутый круг.

— И не говори.

49 глава

(Марьяна)

Я с сомнением смотрю на двух мужчин в черных пиджаках и на черный джип. Неприятное чувство страха холодит меня изнутри. Кэти прыгает по тротуарной плитке. Ей все равно до двух незнакомцев, которые стоят неподалеку. Спрашивать Германа о чем-либо не хочу. Слишком он нервный последние дни. Тронь – вспыхнет. Вчера вот буркнул что-то дочери, та надулась на него. Я полезла с нравоучениями, он на меня так посмотрел, что пришлось всю заготовленную речь о поведении с ребенком проглотить.

 — Поехали, - раздается сухой, почти механический голос Соболя. Он кладет руку мне на талию и подталкивает к машине.

— Мы в магазин поедем вместе с ними? – киваю головой в сторону двух качков, Герман отвечает на мой вопрос кивком головы. – Не кажется ли тебе, что это будет выглядеть немного странным со стороны?

— Нет. Давай без вопросов садись в машину.

Мне не нравится его поведение. Он напоминает себя прежнего, когда я не имела права интересоваться вещами вокруг нас, слушаться его и не протестовать. Поджимаю губы, наблюдая, как Герман подходит к Кэти. Дочь упрямо мотает головой, выдергивает руку из его ладони. Хочется вмешаться. Герман присаживается перед ней на корточки, хватает за предплечья и слегка встряхивается, что-то серьезное говорит. Я дергаюсь в их сторону. Уже делаю несколько шагов, как он встает, берет дочь за руку, она послушно идем следом за ним. Правда, нижнюю губу обиженно выпятила.