Вопреки

– Напиши мне фамилию партнера Сашиного, – дрожащими руками растерла слезы по лицу Ната. – Сейчас же напиши. Я под шум и суету туда поеду. Я знаю, где дом Тураевых. Может, пустят меня.

Катя кивнула. Черкнула на листке фамилию и имя подельника Сашиного, всунула Нате в ладонь. Та, сжав листок, быстро затушила сигарету.

В больницу по просьбе родных тело забирать не стали. Олег, совершенно подавленный, уехал в Находку, договариваться о похоронах и сопутствующих атрибутах.

Ната переоделась, чтобы не узнали, в Сашины вещи, на голову капюшон накинула и тихонько ускользнула из квартиры. Ключи от машины не брала, решила пешком до ближайшего переулка добраться, там такси поймать.

Катя осталась одна в квартире. С Сашенькой, задремавшим в спальне и с умершей матерью, которую уже переодели и уложили в гостиной на диване.

Странно, страшно не было. Только пусто и тяжело очень. Так тяжело, что дышать невозможно.

Выглянула в распахнутое окно. С вечерней улицы потянуло весенним теплом. А у нее в душе пепел. Казалось, внутри в один миг все выгорело дотла. Неужели больше с Сашей никогда не свидятся? Знала же, знала, что так когда-нибудь будет. Только не думала, что родной брат такое Саше учинит.

«Может, еще есть шанс. Один единственный шанс…» – все кружилось в ее тяжелой голове.

Сашенька вдруг проснулся. Заплакал громко. Катя бросилась к нему. Только коснулась лобика губами – а он мокрый и горит весь. Прижала к себе, сняла влажную одежду. Достала из сумки сухую, и градусник заодно. Тридцать восемь и девять. На несколько мгновений, ее будто парализовало от страха за сына. Температуру Сашенька переносил очень плохо.

Потом очнулась. Прижала его к себе, поцеловала крепко, и бросилась к аптечке с лекарствами. Если поднимется выше тридцати девяти, температуру только уколом сбить можно будет. А потом ждать и следить. Ждать и следить. Каждые два часа ночью проверять, не лезет ли снова вверх, чтобы тонкую грань не упустить, после которой уже обычное лекарство не сможет помочь.

Достала сироп. Попробовала ложечку всунуть в рот с лекарством, но сына сразу же вырвало. Видимо, высокая температура не давала проглотить лекарство.

Трясущимися руками распаковала свечи – последние три штуки остались. Надо в аптеку кого-то послать. Но некого.

Нашла на кухне уксус, развела с водой, и принялась Сашеньку обтирать в спальне. По лицу катились слезы. Горькие и горячие. Нет рядом мужа больше. Так тяжело на душе, как будто ее опоры самой важной в жизни в один миг лишили.

А мама его? Не выдержала, сердце остановилось.

Через полчаса температура отступила немного. Сашенька оживился, водички попил. Катя достала состав, который надо будет уколоть, если температура в ночь поднимется еще выше.

К десяти часам вечера сын задремал. Она тихо вышла из спальни. Хоть бы обмыться и в туалет успеть, пока он спит.

Дверь в гостиную была прикрыта, но все равно не по себе Кате стало. Одна с покойницей в квартире. Где эта хваленая охрана от Олега, которая за домом следит? Лучше бы здесь сидели. Не так страшно было бы. Хорошо еще, кошка тут же, на кухне крутится.

Раскрыла дверь в спальню, оставила приоткрытой ванную и, не включая на кухне свет, быстро приняла душ. Когда у Сашеньки температура, он в любой момент может проснуться и испугаться, что мамы нет.

Выбралась из ванной, наскоро полотенцем обтерлась и халат надела.

Тихо дверь входная хлопнула.

Вскоре в полумраке кухни показалась Ната. Бледная, как смерть, прислонилась сестра мужа к стене.

– Что, Ната? – кинувшись к ней, зашептала Катя. – Передала ли ты, что я просила?

– Передала. Только никто Сашу не арестовывал, Катюша… Никакого ордера не было. И где он, теперь неизвестно.

–А Ринату скажут?

– Сказали уже. И Сашу ищут. Только найдут ли. Разборки криминальные начались, Катя. Убийство Тураева пусковым крючком стало. Теперь камня на камне не оставят…

– И мы, неизвестно, останемся в живых, или нет… – сглотнула Катя.

Ната медленно сползла вниз по стене.

– Скажи, Кать, нет же никакого молочного завода? Обманул нас Саша, чтобы успокоить? – прикуривая сигарету, всхлипнула она.

– Есть… Только другой завод еще есть. Который оружие производит. Очень выгодное предприятие. Совершенно легальное. И Саша свою долю там имеет. Немалую. Наверное, из-за этого его забрали. Другого объяснения я не вижу…

– Боже…

Ната села на полу, закусила кулак, и по лицу покатились горькие слезы.

Катя прислонилась к стене. Все тело било крупной дрожью. Вот и попали они в мясорубку, которую Олег развязал. Выберутся ли живыми?

– Если с Сашей что-то случится, я этого не переживу, Катя… Как долго я его ждала, все верила, что он живой, а получается, позвала обратно домой, и приговорила… Если бы вы к нам в гости не приехали, не было бы ничего этого… Мама жива бы сейчас была… А теперь и ты, и Сашенька, и брат мой в страшной опасности.

– Я только надеюсь, что Олег не успел от Саши получить то, что ему нужно… что похороны спутали его планы. Что жив еще Саша. А так, нам ничего не остается, Ната. Ждать и верить, что обойдется.

– Наверное, эта ночь будет самой страшной в моей жизни…