Вопреки

Горячий душ. Какое счастье. Катя бросила на пол грязное черное платье и первой забралась под горячие струи. Шампунь, гель для душа с ароматом миндаля, любезно оставленный хозяйкой дома – казалось, она еще никогда не испытывала такой радости от простой горячей воды. Тяжелые мысли об убийстве на время отступили на задний план.

Ярцев старался не думать. Сосредоточился на сыне, возился с ним на большой постели, пока Катя в ванной душ принимала и переодевалась в свежее платье. То, что умерла мама, а он не успел на похороны, отзывалось дикой болью в груди. Ярцев старательно ее подавлял. Это потом, если ему удастся вернуться на свою виллу под Гамбургом, он запрется в рабочем кабинете, напьется до умопомрачения, будет крушить мебель, кусать кулаки и выть от горя. А пока рано еще. Главное – Катю спасти. Осталось затаиться и ждать, когда выстрелит вражеская сторона. Или замнут дело, или искать убийцу станут. А если искать станут, то надо будет знать, что у них есть на Катю. Ничего не поделаешь, только выжидать и анализировать.

– Саш, а платок одевать обязательно? – выглянула из ванной Катерина.

– Только, если соберешься выйти на улицу, – отозвался он. Поднял голову, заулыбался – непривычно после любимых джинсов и спортивных костюмов видеть жену в длинном темно-зеленом платье в пол, скрывающем даже запястья.

– Ну, хоть с цветом угадали, – подмигнул ей он.

– Мы же в гостях. А значит, должны следовать правилам, – улыбнулась она. – К тому же, в моем состоянии такие платья – то, что надо. Все девять месяцев можно носить.

– Так я тебе таких платьев завтра целый мешок привезу, раз тебе нравится, – усмехнулся он.

Катерина подошла к нему, обвила его шею руками и крепко обняла.

Он прикрыл глаза, коснулся губами ее живота. Потянулся руками к ее бедрам, крепче к себе прижал.

– Как же плохо без тебя было… – прошептала она.

– Прости меня…

– Это ты прости, что я его убила, Саша… Я не знаю, как так вышло.

– Не проси у меня прощения. Я убийство на себя возьму. Перед кем угодно – хоть перед людьми, хоть перед Богом. Я виноват перед тобой, родная. Я повез тебя к себе домой. Маму увидеть хотел, Сашеньку показать… А в итоге подверг тебя чудовищной опасности.

– Нам в любом случае придется как-то жить дальше.

– А мы и будем. Главное, чтобы в Приморье улеглось все. Как уладим вопросы с их местным правосудием, так и поедем домой. А пока у Рината поживем.

– А что, если надолго все наши вопросы затянутся?

– Не переживай, к своим чеченцы очень хорошо относятся. У них это в крови – нуждающихся в крове обогреть и покормить, – продолжая прижиматься колючей щекой к ее животу, усмехнулся муж. – Тебя здесь будут ото всех защищать и оберегать. Может, тебе здесь даже понравится.

Она коснулась пальцами его резко поседевших волос и улыбнулась. После жуткого происшествия в Находке на смену вечному упрямству вдруг пришло смирение. Возможность снова обнимать мужа она получила только благодаря Ринату. Радость от того, что они с Сашей живы, заполнила сердце. Она останется в этом доме, сколько понадобится и будет ждать решения вопроса с правосудием.

В столовой накрытый стол ломился от вкусных блюд. Голубцы с бараниной, чуду с луком и мясом, запеченная курица и выпечка источали потрясающий аромат. Свинина – под строжайшим запретом, спиртное тоже. Зато суп из картофеля с копчеными колбасками Сашенька уплетал за обе щечки, и Катя радовалась тому, что ребенок наконец начал есть.

– Чем выше должность у главы семьи, тем жестче мы должны соблюдать все правила, – поясняла Кате и Нате хозяйка дома. – У нас не пьют и не курят.

– Совсем? – удивленно распахнула глаза Ната.

– Совсем, – ухмыльнулся Ринат.

– Да, и одежда. Здесь другие правила. Нельзя открывать части тела, носить яркие вещи. Женщина должна быть скромной.

Ярцев покачал головой.

– Тебе придется на время бросить курить, – усмехнулся в сторону сестры он. – До тех пор, пока не поправишься, точно.

Ната поморщилась и уткнулась в свою тарелку. Поняла уже, что в открытую спорить с братом и хозяином дома нет никакого смысла. Они, когда вместе, словно в унисон поют. Но возможно, ей удастся подружиться с кем-нибудь из охранников и выменять у них сигареты на деньги. Ведь не может же такого быть, чтобы все мужчины не курили. А денег у Наты достаточно. «Не откажутся же они за деньги сходить в ближайший магазин за сигаретами», – наивно полагала она.

Глава 21

Следующие несколько дней было тихо. Катя почти все время спала. Никто не мог понять, как можно так много спать, но ее старались не тревожить.

Как-то она проснулась от того, что ее тошнило. Мужа и сына в комнате не было. Добралась до ванной, умылась прохладной водой. Позывы немного отступили.

Хлопнула дверь. Она вытерла лицо полотенцем и выглянула из ванной.

– Катя! – улыбнулся вошедший Ярцев. – Я тебе гранатовый сок принес. Как чувствуешь себя?

– Ничего вроде… только спать хочется.

– Если хочется спать – спи, – он тревожился за нее и за ребенка. – У тебя живот не болит?

– Нет. Грудь болит, но так должно быть. Только все время состояние – как будто сил нет совсем, – пожаловалась она.