Вопреки любой логике

Значит, Майе тоже что-то нужно. Им всем что-то нужно. Просто так общаются только с лохами да неудачниками, а к таковым, даже имея низкий рейтинг, Наташа себя не относила.

— Наташ, почему я не могу просто с тобой подружиться? — задала Майя вопрос и Тараканова подавилась мохито, отчего несколько капель упало на скатерть. Топтыгина было вскочила, чтобы постучать по спине, но Наташа остановила ее жестом руки, махнув, чтобы села обратно, продолжая откашливаться.

— Топтыгина, ты меня пугаешь, — вздохнула Тараканова, придя, наконец, в себя, — если хочешь, чтобы я помогла тебе со стилем дабы закадрить какого-нибудь вшивого купидончика или даже Гордея, то говори прямо. Не люблю увиливания, — для пущей грозности она даже добавила своему взгляду серьезности, но Топтыгину это ни капли не проняло. Наоборот, муза откусив кусочек тоста, прожевала его и, отпив сока, широко улыбнулась. Так тепло и открыто, смотря на нее честным взглядом. И даже не придраться, потому что либо очень хорошо играет, либо действительно не врет.

— Ничего, Наташ. Я просто хочу подружиться, — хмыкнула Майя, поставив стакан на стол, — и это несмотря на твою помесь гадюки с жирафом! Жирдюк, как сказал Гордей, — похвасталась она и Наташа вновь подавилась коктейлем, сжимая пальцы, вновь представляя, как сворачивает шею этого купидона.

— Какой еще, нахрен, жирдюк?! — прорычала она и Майя хихикнула, нисколько не испугавшись.

— Так ты же высоченная, как жираф и ядовитая, как гадюка. Тебя так Горди два года кличил, пока ты тут не появилась. Он не говорил?

— Видать жить очень хотелось, — мрачно отозвалась Наташа. От размышлений ее прервало оповещение о том, что библиотека Светланы Усанковой давно не пополнялась. Уже, как полторы недели. Ну, вот что за напасть. Только-только расслабишься, как новости нагрянуть. И это она не про Свету, хотя может частично и про нее.

— Мне надо бежать, — отозвалась Наташа, переваривая услышанное. Это надо было переварить, желательно подальше от Майи. А то вдруг она там не одна такая и Наташе придется дружить со всей братией муз художников. Даже той странной новенькой, у которой абстракционисты.

— Вечером встретимся! — крикнула ей вдогонку Топтыгина и Наташа не глядя, махнула рукой, спеша скорее из ресторана. Подружиться? Просто так? С ней? Ха! Лучше бы у нее спросили, собирается ли Тараканова с кем-то дружить в этом месте и вообще заводить хоть какие-то отношения, потому что она-то как раз не собиралась.

Они были ей не нужны абсолютно. Во всяком случае, именно так Наташа и рассуждала.

К слову, за жирдюка будут отдельные вопросы к этому крылатому стрелочнику, которые она ему обязательно задаст.

— Что вообще за прозвище такое? Ему что, пять? — буркнула сама себе Наташа, запрыгивая в лифт и на ходу припоминая координаты города Светланы. Где-то на Урале, вдали от большого мира и прогрессивной цивилизации, небольшой уютный производственный городок закрытого типа. И там проживает ее главная лентяйка, которой уже давно пора навешать творческих люлей. А то совсем распустилась!

Писать книги — тяжкий труд. Еще больший труд — усадить хорошего автора на стул перед монитором, чтобы он соизволил выдать, хотя главу для продолжения. В случае Светы труд был двойным, даже тройным. И хотя нее было все: талант, стиль, отсутствие ошибок — не хватало одного единственного качества. Усидчивости.

Госпожа Усанкова могла быть настоящим Юлием Цезарем. Гладить белье, варить борщ и договариваться с поставщиками о датах и сроках прибытия груза ровно до момента, пока это не касалось писательства. Нет, бывали моменты, когда Свету посещало необычайное вдохновение, и она могла писать-писать и еще раз писать. К сожалению, не в этот раз.

Когда Наташа появилась в квартире из потока света, Светлана как обычно была занята чем угодно, кроме творчества. Точнее сказать, она бегала по квартире, ища четыре пропавшие с противня котлеты.

— Да что ж такое, точно помню, были, — озадаченно вздохнула Усанканова, проведя рукой по каштановым волосам, ероша свое каре. Глаза на секунду затуманились, а взгляд обратился на ноутбук, сиротливо стоящий на столе неподалеку ожидал, когда хозяйка обратит на него внимание. И она обратила. Пока ее не посетила новая идея.

— Я же хотела протереть пыль! — выдохнула она и Наташа со стоном закатила глаза, чертыхаясь от невозможности повлиять на сознание Светланы. Мысли в ее голове проносились так быстро, что попытайся она даже вдолбить ей в голову, что нужно заняться книгой, все равно бы отвлеклась. Пришлось шагать за Светой, которая решительно выудив из кладовой стремянку, отправилась вытирать пыль в ванную. Стоило установить стремянку у висящего шкафчика внутри, чтобы можно было поднять по ступенькам и стереть грязь сверху, как ее снова посетила идея: