Вопреки прошлому

— Я понял… Мне так жаль, что мы отдалились друг от друга, и я хотел бы восполнить пробел в нашем общении. Я хочу, чтобы всё стало как раньше.

— Так уже никогда не будет, Кирилл… Потому что… — Лена обрывает себя на полуслове и закрывает рот.

Она присаживается на край кровати и закрывает лицо руками, а я приближаюсь к ней, сажусь на корточки рядом и беру её за руки. Лена смотрит на меня, и в её взгляде столько нежности и теплоты, сколько мне никогда не удавалось видеть раньше. Сердце замирает, а я чувствую себя идиотом из-за того, что допустил эти чувства с её стороны.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Лен, обещаю, что я во всём разберусь. Мне нужно немного времени.

— Кирилл… Кажется, нам пора вернуться домой.

— Разумеется. Собирай вещи, а я пока заряжу телефон и сообщу Нику, что мы раньше запланированного сматываемся.

Лена кивает, а я выхожу из её номера и по пути снимаю блокировку с экрана телефона. От Полины пришло сообщение, которое я долгое время не решаюсь открыть, а потом всё же делаю это, потому что осталось всего три процента зарядки.

Полина: «Мы с Евой вернулись домой. Поговорим, когда ты будешь готов».

Вот только буду ли я готов к разговору в ближайшее время? Ведь, кроме проблем Полины с её бывшим, на меня ещё свалилась новость о чувствах Лены. Которые доставят куда больше хлопот, чем расставание с невестой, которое я теперь считаю неизбежным.

Глава 21.1 Полина

Пока Ева бегает вокруг ёлки и открывает подарки, мы не говорим с родителями о случившемся, но стоит только дочери уснуть, как меня ждёт непростой разговор. Но в первую очередь он нужен мне самой, чтобы разобраться в себе и понять, чего я на самом деле хочу. В чём нуждаюсь сама. Потому что я уже не справляюсь самостоятельно с потоком мыслей, разрывающих мозг.

Кирилл присылает сухое сообщение, текст которого пробуждает внутри ненависть к самой себе: «Я всё понял». И я не решаюсь ответить ему. Ничего не отправляю в ответ.

Сев на диванчике в гостиной напротив родителей, я опускаю взгляд и пытаюсь подобрать слова, с которых начать беседу.

— Вы с Кириллом расстались? — спрашивает мама, подталкивая меня к разговору.

— Не то чтобы… В общем, я пока не знаю. Всё так сложно, мам… — я прикусываю губу и тяжело вздыхаю. — Мы случайно встретились с Антоном там, где собрались на праздник. Я не смогла больше врать и сказала ему, что Ева его дочь… — выкладываю всё как есть, устав притворяться я.

— Вот дурёха! Зачем ты сделала это, если уже стала счастлива с Кириллом? Зачем тебе нужно было через четыре года говорить правду этому изменщику?

Мне немного не по себе от напора мамы, но я пытаюсь не показывать своё волнение. Смотрю на папу и замечаю неодобрение в его взгляде.

— Всё правильно она сделала, — выносит вердикт отец, едва мама замолкает. — Мужик имеет право знать, что у него есть ребёнок. И неважно изменял он на самом деле или нет. Если изменял, то это их с Полиной разборки. От ребёнка Антон не отказывался, поэтому нельзя было скрывать правду. Я сразу вам об этом говорил. Ева должна знать своего отца!

Неприятное чувство, которое до этого едва поднывало в груди, теперь распространяется по всему телу. У меня даже зубы начинают ныть как при температуре.

В прошлом папа пытался убедить меня в том, что я должна поговорить с Антоном и признаться, он даже несколько раз пробовал заставить меня обсудить с бывшим мужем проблему его измены, которой могло не быть вовсе.

— Чему хорошему кобель научит девочку? — морщит нос мама.

— Он не изменял мне, — пытаюсь внести немного ясности я.

— Да как же! Это он тебе сейчас сказал? Да что только он не скажет, чтобы пушок с рыльца стряхнуть. А ты взяла и поверила ему. Отлегло уже от задницы?

Мама злится ещё сильнее меня на всю эту ситуацию. Она по-своему любила Антона и говорила, что я сделала правильный выбор, но стоило только сказать о его измене, как её отношение резко переросло в ненависть. До того, как она познакомилась с папой, мама на себе испытала предательство и боль потери, поэтому она была всеми руками за то, чтобы я уехала от Антона и не рассказывала ему ничего о ребёнке.

— А я ведь говорил, что история с этой Нинэль тёмная какая-то. У неё даже имя ненормальное совсем. В общем, я рад, что Антон узнал о ребёнке, пусть мать со мной и не согласна.

— Толик, — пытается ворваться в наш разговор с отцом мама, но я мотаю головой.

— Спорить смысла нет. Кто-то постарался развести нас с Антоном. Я знаю это, потому что на меня ему отправили фото со старой фотосессии… Вы поймёте, о каких именно снимках идёт речь… — Я втягиваю побольше воздуха в лёгкие. — В общем, он думал, что это я ему изменяла, потому не искал меня. Вопрос в том — кому понадобилось сделать это.

Мама и папа переглядываются.

— Скорее всего, мамаша его. Змеюка же та ещё. Как она на тебя шипела постоянно… — делится выводами отец.