Вопреки разуму

Еще никогда в жизни ей не было так плохо. Как же так? Она ничего не заподозрила, не поняла, не угадала. Господи, какая же она дура! Только сейчас она вспомнила, как Макс улыбался этой гадкой хитрой Вике, как он кокетничал с ней, отпускает легкие шутки в ее адрес. Вика отвечала ему тем же и подтрунивала над ней, Ниной. Ну почему он связался с ней? Ведь ясно же, что она его не любит. Любимое занятие для Вики – крутить с мужиками, утверждая свою красоту. Да, она красивая. Настолько, что сейчас ей Нина ей завидовала. Никогда раньше она ей не завидовала, не замечала, не придавала значения. Нина знала, что Вика продажная, алчная, дьяволица в юбке или брюках женского кроя. Знал об этом Макс. Как он мог?! Он, такой умный, хороший. Как он мог поверить Вике?!

Нине хотелось кричать. Она жалела, что позорно сбежала, а не набила Вике морду, не устроила скандал Максу. Надо было заставить их… Что надо было заставить их сделать? Она бы не смогла находиться с ними в одной комнате. Ей было бы невыносимо смотреть им в глаза, видеть, как стыдливо они натягивают одежды, пытаются оправдаться, видеть не заправленную, измятую постель.

Нина все сидела и сидела. Жизнь перевернулась, раздвоилась, сделалась чересчур серой и безысходной. Глупой и бесполезной.

Когда ей было заметить, что у Макса кто-то есть? Она с головой ушла в заботы о семье. Она смогла принять сына Максима – Эдика. Более того, она его полюбила. Этого никому не нужного, белобрысого мальчика. Меняла ему памперсы, кормила, заменила ему мать. Макс все время был на работе. Он даже не знал, что мальчик чувствует, боится, какие ему снятся сны. Об этом знала только она, Нина. Они подолгу разговаривали с Эдиком. Только к ней он прибегал и клал голову на колени, прижимался и называл ее мамой. Нина надеялась, что Эдик никогда не узнает, как его крохотного на руках Марина с Максимом принесли и отдали ей. Эдик был беспомощным, не умел даже головку держать. Ей пришлось всему научиться, с лету. И самое главное, научиться бояться за него. Как за родного. Научиться прислушиваться к его дыханию, к его звукам. Научиться понимать, чего он хочет.

Максим передоверил ей сына, снял с себя ответственность и удалился. Чтобы жить на всю катушку и изменять ей.

Нина закрыла лицо руками и заплакала. Она не знала, сколько просидела на скамейке. Ее отрезвил голос.

–Такое солнце красивое, небо почти голубое и птички. Они поют.

Нина подняла глаза. Рядом с ней на скамейке сидела девочка-подросток лет пятнадцати. В черной майке и нелепых штанах, неумело накрашенная, со взлохмаченной головой. Она улыбалась.

–У вас что-то случилось? – девочка болтала ногами. Она спрашивала с подростковой наивностью.

Нина кивнула головой. Она огляделась. По-новому предстал незнакомый двор. Боже, сколько она просидела? И плакала на виду у всех.

–У вас кто-то умер? – участливо спросила новая знакомая.

–Нет,– Нина ошарашено смотрела на бесцеремонную девицу.

–Тогда чего вы тут плачете? – махнула девочка, поморщив нос. По– смешному, как Света.

–Тебе не понять,– вздохнула Нина. Но слезы перестали бежать по щекам.

–Раз никто не умер, значит жизнь продолжается,– заключила незваная гостья.– У вас есть дети?

–Да, сын и дочка,– Нина немного улыбнулась и ощутила укол совести. Ну чего она тут сидит и даже забыла о детях? Как они там, без нее?

–Здорово! Тогда идите к ним, вам сразу станет легче.

Нина рассматривала девочку. Смешная. Она даже забыла про Макса и Вику. Улыбка непроизвольно озарила ее лицо.

–Смешная ты,– сказала Нина.– Почему ты делаешь такую непонятную прическу и макияж?

–Нравится,– вскинулась новая знакомая.

–Спасибо тебе.

–За что?– не поняла девочка.

–Хорошая ты.

Нина подняла и собралась идти.

–Вы так хотите идти?! – широко открыла глаза девица.

–А что?

–Вы себя в зеркало видели?! Тушь растеклась, помада размазана на щеке! Да вас через пять минут заберут либо в милицию, либо в психушку. Вот, возьмите зеркало,– девочка порылась в сумке и протянула Нине малюсенькое зеркало.

Нина посмотрела на себя и обмерла. На кого она стала похожа? Страшно смотреть, не то что показаться на глаза детям и Максу.

–Возьмите платок, приведите себя в порядок,– девица снова порылась в сумке и достала платочек с розовыми зайчиками.

Нина неуверенно взяла, замешкалась. Свою сумку, со всеми вещами она, кажется, оставила в той самой квартире.

–Берите, берите,– настойчиво сказала знакомая.

Нина кое-как вытерла тушь, помаду. Плевала на платок, и, глядя в малюсенькое зеркало, терла щеки, подбородок, шею. Девочка оглядывала ее со всех сторон, комментировала.

–Тут подотрите, тут получше, – показывала она.

Нина послушно терла.

–Ну, все!– наконец провозгласила девица.– Более или менее. Во всяком случае, милиция не остановит, в психушку не увезут.

Нина усмехнулась. Ей нравилась девочка.

–Не скажете, почему так рыдали? Я вас услышала вон оттуда, – молодая знакомая показала рукой на дальний подъезд.

–Обманул тот, кому я больше всего верила, – уклончиво ответила Нина.

–Муж, что ли? – догадалась девчушка.

Нина криво улыбнулась. Легко относиться к этому не получалось.