Вопреки разуму

Приехав домой, Вика скинула с себя одежду, натянула симпатичный халатик, налила бокал коньяка и упала на диван в гостиной. Слезы текли по щекам безостановочно. Она никогда не задумалась над ребенком так серьезно и глубоко. Никогда не придавала значения, как бездетные пары хватаются за любую возможность родить своего ребенка. Она жила в другом мире, далеко от того мира, которые радуются рождению своих чад.

Она была над этим, или вне этого.

И в этот момент Вика плакала не от того, что не услышит крика: мама или не прижмет к себе родного человека, а от чувства, что она неполноценна.

Вика травила себя мыслями о детях, представляя разных малышей, их повадки, телодвижения, лица, улыбки. Они вызывали в ней слезы только потому, что соприкасались с ее болью и жгучей обидой.

Дети не вызывали в ее душе ответной материнской радости. Они были чужими, далекими.

Через два часа скулящего воя, опустошив бутылку коньяка, Вика поняла это. Но обида не исчезла. Теперь она плакала от обиды. Вика лежала на диване и пыталась понять себя. Нет, она не хочет детей. Вика подошла к зеркалу и посмотрела своему отражению в глаза. И глядя себе в глаза, она призналась со всей честностью, что дети не для нее. Так даже лучше. Она сможет наслаждаться жизнью, ходить в рестораны и ночные клубы, возвращаться далеко за полночь и не беспокоиться о плохом примере для ребенка. Она не хотела вторую себя или второго Ярослава. И тем более смешанного типа.

А то, что вчера хотела крошку… Хотела утереть нос Нине и Максу.

Вика беспощадно улыбнулась своему отражению. Приняла душ, забралась в кровать и включила телевизор.

Приехавший Ярослав застал Вику безмятежно спящей под громкий звук телевизора. Она спала, раскинув волосы на подушке и, как – будто улыбаясь, сладко посапывая во сне. Он не догадался, что Вика выпила бутылку коньяка и ревела весь вечер. Она была красавицей. Ярослав чмокнул ее в щечку и вышел из комнаты.

***

Вика проснулась поздно. Ярослава уже не было рядом. Уехал в свой офис.

Она смотрела в окно, где крупные капли дождя пробивали зеленые листья, другие капли стекали по окну. Громкое шуршание дождя. Она находила в этом поэзию, странную холодную красоту, насмешку над всем миром. Над безоблачным чистым небом, тихой погодой. Или, наоборот, очищение? Жара тоже бывает губительна. Вика открыла окно и высунула руку. Капли дождя летели с бесконечной высоты и разбивались о ее ладонь, вода от капель растекалась по руке. Вика ловила и ловила ледяной поток. Ей нравилось.

Она не хотела вспоминать про вчерашний день. Внутри была пустота, которую необходимо было заполнить. Вика захлопнула окно, вытерла руку.

Она вышла в столовую, быстро позавтракала и собралась развеяться.

Вика стояла перегруженная покупками, когда в середине дня позвонил Ярослав и сообщил, что сегодня вечером к ним на ужин придет Екатерина Константиновна.

–Ярочка, я не хочу сегодня, – попросила Вика. – Не могу. Давай через неделю, на худой конец – послезавтра.

–Почему?

–Не сегодня, я прошу, – ей не хотелось ничего говорить про врачей и больницу.

–Вика, это моя мама. Я пригласил мою маму к нам на ужин. Это решено, я не могу отказать. Вечером в семь нужно быть дома в кругу семьи.

Вика, не дослушав до конца, положила трубку. Она, выпрямив спину, вышла из торгового центра. Села за руль в машину и долго колесила по городу.

***

Вика не приехала в семь вечера. Ярослав не мог дозвониться до нее. Ее телефон молчал. Она появилась полдевятого.

–Здравствуйте, Екатерина Константиновна, – Вика широко улыбнулась, ее слегка покачивало.

Екатерина Константиновна опешила. Она вопросительно смотрела на Ярослава. Он тоже растерялся. Раз или два Вика приходила в таком состоянии. Но чтобы открыто перед его матерью.

–Вика, что с тобой? – Екатерина Константиновна поморщилась.

–Была с подругами.

–Но ведь мы тебя ждали здесь, – в Ярославе начала закипать злость.

–Мне плохо, Ярочка, – пожаловалась Вика, она присела за стол с ними.

–Тебе плохо? – с издевкой спросила Екатерина Константиновна. – Да ты с жиру бесишься! Тебе детей рожать пора, делом стоящим заняться, а ты сидишь, гулянки устраиваешь! – Екатерина Константиновна потеряла самообладание. Ну почему такая комичная ситуация именно в их доме?!

Вика посерела. Глаза налились злостью. Широкая улыбка сделалась узкой, ядовитой. Рука сжалась.

–Я не хочу детей, – сказала она, – Не хочу! – по слогам сказала Вика.– Потому что у них будет такая бабушка – как вы!

–Вика! – Ярослав ненавидяще смотрел на жену. Несколько дней назад она хотела ребенка. И снова все изменилось! – Хватит!

Вика скривилась в усмешке. Она видела больше, чем Екатерина Константиновна, которая всем своим видом говорила: «Ну, посмотрите, разве я была не права?! Она не подходит тебе!» Вика видела, что Ярослав страдал. Она вышла из столовой, где находились Ярослав с Екатериной Константиновной. Ушла в душ. Снимая серьги, Вика как вчера беспощадно улыбалась своему отражению. А потом, включив громко воду в ванной, она плакала, растирая слезы по лицу.

***