Вопреки разуму

Врач удалился, а Екатерина Константиновна осталась сидеть у кровати Вики. Она рассматривала свою сноху. На Вике была надета белая хлопчатобумажная ночнушка. Руки с некогда красивыми наращенными ногтями, подстрижены и разведены в стороны. К Вике подключили несколько приборов. Ее прикрывала только простынь. Восковое лицо, смытый макияж, потресканые, пересохшие губы. И все равно Вика была красавицей. Беспомощной. Казалось, что Вика спит.

Екатерина Константиновна надменно смотрела на сноху. По пути в больницу, она радовалась, что Вика попала в аварию. Наконец-то они освободятся от этой девицы. А сейчас, сидя с ней в одной палате, видя ее беспомощной, она вдруг прониклась к ней жалостью. Екатерина Константиновна поднялась и обошла кровать Вики. Она никак не могла понять своих чувств.

Пришла медсестра и сделала Вике укол. Вика была похожа на безвольную куклу. Медсестра, бесшумно двигаясь, быстро вышла из палаты. Екатерина Константиновна остановилась рядом с изголовьем больной, дотронулась до лица, прикоснулась к рукам. У Вики были холодные руки.

–Где только тебя нашел Ярослав? Ты ему всю жизнь сломала! – с горечью подумала Екатерина Константиновна и неожиданно для себя поправила простынь.– Что Ярослав с тобой будет делать, если ты навсегда останешься инвалидом? Вика, Вика!– устало вздохнула Екатерина Константиновна и придвинула стул к кровати Вики.– Что же теперь будет?

В палату вбежали Полина Михайловна и Ярослав.

–Здравствуйте,– Полина Михайловна с удивлением смотрела на Екатерину Константиновну. Она не ожидала увидеть в палате ее.– Не ожидала вас увидеть.

Екатерина Константиновна неопределенно пожала плечами.

–Мама,– Ярослав протянул к Екатерине Константиновне руки.– Спасибо, что приехала.

Екатерина Константиновна рассматривала Полину Михайловну. Они виделись всего несколько раз. Вполне приличная женщина. Непонятно, в кого Вика такая уродилась.

–Что говорят, врачи? – с надеждой спросил Ярослав.

–Они ничего не могут сказать, только ждать, – обреченно произнесла Екатерина Константиновна, а сама подумала, – что же будет?

Полина Михайловна заскулила.

И потянулись томительные дни ожидания возле постели Вики, которая лежала без сознания.

***

Максим никак не мог попасть к Вике. Ее охраняли люди Ярослава, да и сам Ярослав то и дело крутился в больнице, потом его мамаша и мать Вики. Максим про себя злился, что Ярослав так много времени проводит в больнице. Ему было бы намного легче осознавать, что Ярослав где-то пропадает помимо больницы. Еще эта худая высокая женщина. Она никогда не плакала, ходила только поджав губы. Зачем ходит? Максим наруливал вокруг палат и ждал удобного случая, чтобы увидеть Вику.

Наконец Максим решился. Когда в палате была только Полина Михайловна, он забрался по стояку в палату Вики.

–Здравствуйте,– шепотом, заглядывая в окно, сказал Максим.

Полина Михайловна вздрогнула.

–Вы кто?– поддавшись непонятному чувству, тоже шепотом спросила она.

–Я друг Вики. Меня ее муж не пускает. Можно я посижу рядом с Викой?

–Проходите, точнее залезайте, – Полина Михайловна рассматривала Максима. Красавчик. А Ярослав роднее.

Максим пружинисто спрыгнул с подоконника. И встал, распрямившись. Он не ожидал такой увидеть Вику. Максим замер. Это с первого взгляда кажется, что она спит, а со второго видно, что мучается. Крови почти нет в лице, только слабые очертания красивого Викиного лица. Максим перевел взгляд на руки Вики. Вены на руках давно стали синие. На шее, по–прежнему шина. Именно такими кладут в гроб. Максиму стало нехорошо.

–Боже мой, Вика!– он сжал ее руки, не стесняясь присутствия Полины Михайловны. Горло сдавило.– Неужели это Вика? – тихо спросил Максим.

–Да, – на глазах Полины Михайловны навернулись слезы.– Изо дня в день жду, что она должна придти в себя, проснуться.

–Вика придет в себя. Она не может умереть,– прошептал Максим.

Полина Михайловна всхлипнула, она лучше других знала, как умирает тот, кто не может умереть, не имеет права.

–Вы ее любите? – спросила Полина Михайловна.

–Люблю.

Она закивала. Она все поняла.

Максим очень долго держал за руку Вику, гладил ее лицо. Ее рука безвольно лежала в его руке, пальцы опадали. Легче лежать самому и умирать, чем видеть, как медленно угасает родная тебе жизнь. Полина Михайловна не мешала, она стояла в стороне и смотрела на них. У нее не было права осуждать свою дочь и его. Быть может в других условиях.

Максим поцеловал Вику в губы.

–Можно я буду приходить?

–Разве я могу вам запретить? – усмехнулась Полина Михайловна.– Только будьте осторожны, Ярослав тоже приезжает ночами. Просто сегодня его отправили домой.

–Я знаю, – Максим еще раз оглянулся на Вику и встал на подоконник. Потом исчез в темноте.

Полина Михайловна через некоторое время подошла и вытерла следы от ботинок Максима. И снова зарыдала. Сколько еще времени им ждать?

А Максим шел, не разбирая дороги. Увиденное в палате его потрясло до глубины души.

***

Вика очнулась неожиданно. Как будто выплыла из сна. Такого тяжелого и непонятного. Кажется, что ты должен сейчас проснуться и не можешь.