Вопреки разуму, по велению сердца (СИ)

Вейзмир поправлялся быстро – насколько это было возможно в его случае. Высокородный Таурендиль поистине был мастером своего дела. И вряд ли кто в Авроре мог бы помочь раненому лучше, чем он. С утра у пациента было скверное настроение. Доктор, зная о дне рождения парня, предложил ему прогулку по территории дворца или выезд в город, но тот отказался. Позавтракав, он попросил карандаш и лист бумаги и скрылся в своей комнате.

Ближе к вечеру дверь распахнулась от удара ногой. В комнату ввалилась Рутиэль, нагруженная корзиной и подносом. Кивнув обитателю комнаты, чтоб принял часть поклажи, она сдула челку со лба и сгрузила оставшееся прямо на постель. В числе принесенного оказалось несколько глиняных бутылок эля, разнообразная закуска и два бокала, мелодично звякнувших, когда их поставили на стол. По лицу Ру было видно, что она уже успела где-то расслабиться. Вейзмир, молча улыбаясь, смотрел, как принцесса накрывает на стол. Ловко расставив приборы, она открыла первую бутылку и кивнула на бокал:

- Сюда иди, чего стоишь? Чей день рождения, в конце концов? Наливай. Я сегодня намерена отменно надраться. У меня получилось одно дело.

- Принцесса, что за выражения? – расхохотался именинник, поднимая бокал. Густой темный эль наполнил его до краев. – И откуда ты знаешь, что у меня сегодня день рождения?

- Откуда надо, - фыркнула Рутиэль. – Ладно, за тебя! Чтоб все у тебя получилось и все было хорошо.

После второго тоста – за Рику – веселье покатилось по накатанной. Постепенно Вейзмир расслабился и начал улыбаться. Сопротивляться напору Рутиэль было невозможно, и к концу вечера оба участника вечеринки были изрядно пьяны. Поздно ночью Ру, покачиваясь, отправилась наконец спать, пригрозив придти «на кружку утреннего эля».

Когда утром принцесса все-таки исполнила свое обещание и явилась в комнату Вейзмира, она поразилась переменам, произошедшим в парне. Перед серебряным, тонкой работы зеркалом стоял гордый, сильный воин, саркастически поглядывая на свое отражение. Одет он был в костюм одного из охранников дворца, а в руках держал Секиру Разума. Выражение лица его насторожило Рутиэль: с таким лицом обычно крушат, к Бааву, жизнь – или совершают поступки, от которым всем станет тошно.

- Ну и что ты задумал? – поинтересовалась она, прислонившись к косяку. Вейзмир обернулся.

- Я хочу видеть Рику, - спокойно объяснил он. Глаза Ру изумленно расширились.

- Ты сумасшедший? – ахнула она. – Даже не думай об этом!

- Почему? – резко, всем корпусом развернулся к ней парень. – Потому что опасно? Потому что она меня не любит больше? Почему? Ответь, чего молчишь? Мне надоело! Я не знаю, что за невыносимо глупое состояние преследовало меня эти полгода – но я устал! Все! К Асуру! Я хочу видеть свою любимую и мать своего ребенка! И я увижу ее! В конце концов, есть магия невидимости! И не ты ли обещала мне амулет? В общем, так, - тон его неожиданно изменился, голос стал спокойным. – Я иду в дом Сигмара. Все. Точка. Достаточно. Потеря памяти и так отняла у меня асурову тучу времени. Я не намерен больше. Рутиэль, я не знаю, что со мной творилось все это время, но я был редкостным болваном. Честно. Ну ладно, три месяца я ничего не помнил. Хорошо. Но что мне мешало потом приехать к ней? В той же невидимости? Найти ее – в храме, на улице? Вызвать письмом в укромное место? Я полночи не спал сегодня. Вспоминал твои слова. Думал...

Он прислонил топор к стене и сел в кресло, облокотившись на подлокотник. Ру молча села на кровать, внимательно глядя на него.

- Понимаешь... Это было как прозрение. Я и правда не думал о том, что она чувствует. Рутиэль, я никогда не думал ни о ком, кроме сестры. Когда она была маленькой – я растил ее, заботился. А потом... когда начались все эти мои дела с Властителями... Мне пришлось уехать, чтоб не навлекать на нее опасность. Она обижалась, что я не появляюсь. Но я и так рисковал ею – письма эти, деньги. В итоге я и стал причиной ее гибели. Чего никогда себе не прощу. Но Энн – еще полбеды. В конце концов, она сама говорила, что хочет быть рядом, несмотря ни на что. И у нас никого не было ближе друг друга. А вот Рика... Когда я жил у них, мы общались. Разговаривали ночами. И я влюбился. Только любовь эта – какая-то детская. Ну знаешь, все в юности влюбляются. Эгоистично, капризно, мучительно. Любовь взрослеет вместе с нами. А мне когда было влюбляться? Я то сестру растил, то воевал. Вот и не научился нормально любить. И даже не думал о том, что чувствует Рика. Я научился думать о безопасности – а вот о чувствах – нет. Я воин. Хороший, уж прости за нескромность. Но вот возлюбленный из меня... Романтический вечер устроить – да нет проблем. А вот в обыденной жизни...- он пожал плечами. – Я не знаю. Поэтому, принцесса, я иду к ней. Нам давно пора поговорить. Я должен сказать Рике, как люблю ее. Как она мне нужна. И спросить – а хочет ли она связать свою жизнь с таким дураком, как я. Так что не вздумай меня отговаривать. Амулет дашь или я прямо так пойду?