Вопреки себе (СИ)

- Я серьезно! Хватит меня контролировать. Охранники ходят за мной, как привязанные. Зачем это все внутри дома? Или ты считаешь, я не смогу уйти незаметно, если решу это сделать?

- Сын, ты должен понять…

- Я все понимаю. Не нужно так волноваться. Хоть за прошедшие годы я и отвык от всего этого, но ведь не забыл. Точнее, кое-что забыл, но большую часть помню.

Все же убедив отца, парень надел маску и выскользнул в опустившуюся ночь. Здесь, под скрывающей иллюзией, он превратился в настоящего призрака. Наполненный тысячами запахов воздух ударил в нос. Да уж, засиделся. С одной стороны, было приятно, что у него еще остался кто-то, заботящийся о нем не потому, что он ценный инструмент или важная часть чьих-то планов, а потому, что он просто есть. Забытое чувство. Но, боги, как же это утомляло!

Довольно быстро прибыв на кладбище, Зиргрин нашел свою могилу, после чего был вынужден замереть в ожидании. Несмотря на то, что время приближалось к полуночи, не так далеко у еще одной свежей могилы рыдала женщина. Она сидела прямо на земле, обнимая снятую с креста фотографию. Ее горе было действительно безутешным. Архан не решался действовать рядом с ней. Да и кто знает, как скажется подготовленное алхимическое зелье на окружающей среде. По всем тестам сработать оно должно было, но кто скажет, какие именно эффекты будут это все сопровождать? Надеясь, что рыдающая женщина не станет все же здесь ночевать, парень присел на гранитную плиту соседней могилы.

Так прошло два часа. Тусклый полумесяц луны скрылся за тучей, от чего темнота сгустилась еще сильнее. Для зрения архана это не было помехой, а вот женщина окончательно перестала что-либо видеть. Только обнимала фотографию и полубезумно что-то шептала. От скуки Зиргрин стал слушать ее лепет, одновременно размышляя, не усыпить ли дамочку сонным ядом. Но все же ему хотелось, чтобы она ушла, а не спала здесь, пока он занимается гробокопательством.

- … смотрел и улыбался. Даже не раскаялся. Доченька…

Из обрывочных фраз было понятно, что у женщины изнасиловали и убили дочь. Сделал это сынок судьи, так что дело замяли, доказательства исчезли и справедливости семье ждать не приходилось. Везде порядки одинаковые. Подумав, Зиргрин даже пришел к выводу, что его новый мир гораздо честнее. Там, по крайней мере, член семьи мог прийти к убийце и зарезать его, после чего поклясться богами, что совершил правосудие. Если клятва принималась – мстителя отпускали. Конечно, чтобы отомстить, нужна сила. Но, когда кто-то действительно задавался целью, то находил способ. Здесь же оправданный за деньги ублюдок с улыбкой выходил из зала суда, зная, что никто ему ничего не сделает.

Наконец-то, за ней кто-то пришел. Пожилой мужчина, приобняв впавшую в какой-то транс женщину, аккуратно увел ее с кладбища. Дождавшись, когда пара скроется из виду, Зиргрин приступил к задуманному. Достав несколько мензурок, он раскопал холмик, размышляя над бредовостью того, чем занимается. Докопавшись до обитого бархатом гроба, парень откинул крышку. Разложение уже началось, так что запах был довольно сильным и разносился ветром по округе. Надеясь, что никто больше по кладбищу ночью не бродит и не заметит вонь, архан решил ускорить процесс. Равномерно распределив зелье, он вернул крышку на место. Скорее всего, вскоре здесь не останется следов не то, что его прежнего тела, но и деревянного гроба. Токсин имел свойство распространяться, перерабатывая всю органику на своем пути. Через пару часов его действие должно было прекратиться.

Закончив с неприятной работой, парень вернулся домой. Было искушение прогуляться по злачным местам, но он сдержался. В самом деле, кто знает, какие последствия могут быть у его поступков?

Закрывшись в своей комнате, архан занялся тем, что слишком долго откладывал. Подконтрольные духи. Ему требовались глаза и уши духовного мира, чтобы иметь возможность присматривать за отцом в свое отсутствие да и мгновенное перемещение – очень полезный навык. Хотелось восстановить его. Вот только местные духовные законы почти полностью блокировали все попытки слить часть своей души с низшим элементалем воздуха. Каждый раз парень плевался кровью, вынужденный бросить идею из-за все еще влиявшей на его состояние раны. Но сейчас все было иначе. От удара Иллит остался один лишь довольно уродливый рубец. После достижения совершеннолетия шрамы на теле парня не появлялись. Раны заживали полностью, не оставляя даже следа. С этой же раной все было иначе. Впрочем, шрамом больше, шрамом меньше – какая разница?