Вопреки себе (СИ)

Зиргрин, выслушав отчаянную угрозу, только пожал плечами, извлекая из ножен клинок тени. Узкое лезвие хищно отразило синие блики, испускаемые телом просыпающегося Ганула. Воздушные потоки взвились под ногами архана, после чего набросились на Наргота, буквально вышвыривая его из замерзшего водоворота. Архан уже успел заметить, как начал трескаться лед в тот момент, когда Морской бог в ответ на зов своей жены начал открывать глаза. Парню меньше всего хотелось оказаться в центре ожившего водоворота, так что он решительно пожертвовал всеми взятыми с собой подконтрольными духами, чтобы отбросить противника как можно дальше от умирающего элементаля. Все эти духи, разумеется, были пожраны Нарготом, что причиняло почти невыносимую боль, однако своего Зиргрин все же добился. Тварь Хаоса оказалась довольно далеко от Ганула и Латайны, зависнув над разволновавшимися морскими водами. Оттолкнувшись от воздуха, архан последовал за Нарготом. Его скорость была велика, поскольку сам мир, казалось, стремился поддержать своего еще не пробужденного Хранителя в борьбе против чуждого всему живому существа.

Очень скоро Зиргрин завис напротив Наргота, внимательно изучая своего противника. Благодаря мощнейшей антимагии, архан игнорировал замораживающий эффект тела твари Хаоса. Сейчас, получив поддержку от мира, парень не нуждался в согревающей кровь алхимии, спокойно выдерживая пожирающюю любое тепло силу Бездны.

Наргот, увидев это, рассмеялся, призывая длинную черную глефу, которой когда-то сражалась Иллит.

— Не знаю, что тебе наобещал мой Господин, но я для него важнее тебя, Охотник. Как думаешь, кого он выберет?

— Не так давно я спас жизнь его жене и ребенку. Так что, даже не знаю, кого же из нас он предпочтет… — спокойно заявил архан, сразу же улыбнувшись в ответ, так как демоническую морду Наргота очевидно перекосило от подобной новости.

Кому, как не Нарготу, было знать, насколько отчаянно Урташ откатывал время, пытаясь сохранить свою семью. Учитывая слова Охотника и то, что он не так давно рассказывал о своем пребывании на Земле…

— Он не мог избавиться от меня! Я ему нужен!

— Как скажешь, — легко согласился Зиргрин, после чего ринулся в атаку.

Сила воздуха, напитываемая энергией этого мира, набросилась на демоническое тело, начав в клочья разрывать его, швыряя из стороны в сторону. Архан, стоя на сжатом воздухе, старался изо всех сил оттеснить Наргота еще дальше от Ганула. Настолько далеко, насколько это возможно. Он дал клятву Латайне, что позаботится о том, чтобы им не помешали.

Морской бог, хоть и находился в спячке многие тысячелетия, все еще оставался в сознании. Он сразу ощутил появившуюся в его темнице брешь, как и столкновение не пробужденного Хранителя с чем-то совершенно чуждым материальному миру. Он даже задумался над тем, чтобы использовать остатки своей жизненной силы для помощи потомку Сарса. Хоть он и ненавидел Сарса за то, что из-за личных целей тот стал причиной величайшей катастрофы планеты, но в данный момент его дитя вело себя правильно. Этот потомок Сарса и Сузары рисковал своей жизнью ради порядка в этом мире. Конечно, Ганул не знал всей истории и главных причин сражения Наргота и Зиргрина, но того, что он видел, было уже достаточно.

— Оставь это ему, — прозвучал рядом болезненно знакомый голос. Опустив взгляд, морской змей обнаружил стоящую возле него в человеческом облике Латайну. — Нам нужно отдать наши силы на рождение наследника. Мы должны оставить потомка, который станет Хранителем после нашего ухода.

— Если мы сделаем это в таком состоянии, то сможем лишь оставить яйцо с зародышем. Его вылупление займет несколько веков. За это время без нашей защиты смертные доберутся до него и превратят в свою собаку. Ничего хорошего не выйдет из такого Хранителя, это только навредит нашему миру.

— Мальчик, что сейчас сражается с богом Пустоты, позаботится о нашем дитя, он поклялся.

— Ты разве не чувствуешь, чей он потомок?

— Сарс и Сузара не растили его. Ему не передалась даже ненависть к крылатому народу. Это хороший шанс для нас.

— Насколько ты уверена?

— Я видела, как он бережно несет наше дитя на руках, рассказывая ему о нас с тобой. Я видела в его глазах заботу. Он достойный.

Латайна была очень тесно связана с этим миром. Она родилась со способностью видеть пути судеб, что позволяло ей избежать многих бедствий. К сожалению, не всех, иначе Ганул не оказался бы сейчас в таком состоянии.

— Хорошо, — вздохнул змей, и этот вздох был наполнен облегчением. Он устал от такого существования. — Я хочу верить тебе.