Вопреки себе (СИ)

Зиргрин затих. Он замер неподвижно, прикрыв глаза и пытаясь сделать выбор. Он не злился больше из-за того, что с ним сделали. Его использовали как инструмент, но парень не считал это неправильным. Такова была цена спасения его души из Алых вод Отстойника самоубийц. И даже если варианты Урташа казались ужасными, они все еще были намного лучше растворения в кровавых водах реки времен.

— Насколько я буду ограничен в виде воздушного стихиаля?

— Ты будешь изолирован, как Ариндал. По крайней мере, пока не сможешь воспротивиться воле мира и не покинешь средоточие стихии. Для этого ты слишком молод, потребуются тысячи лет, прежде, чем тебе удастся вырваться из-под влияния планеты, на которой станешь Хранителем.

— Черт…

Зиргрин хотел быть рядом со своей семьей. Он хотел вернуться к ним, даже если и переродится. Для стихиаля, быть может, несколько тысяч лет и были чем-то незначительным, но как насчет близких ему людей? Как насчет отца и брата? Жен и детей? В данном случае временная жизнь в роли камня или лошадиной подковы гораздо предпочтительнее. Ведь, судя по словам Урташа, период ожидания перерождения где-то в районе сотни лет. Это не много для народа архан, впрочем, для магов тоже не много. Он смог бы вновь увидеть семью. Но сотню лет жить в роли души какого-то случайного предмета?

Не выдержав, парень выложил Урташу все свои сомнения. В конце концов, ему было просто не с кем больше посоветоваться. Бог Хаоса был к нему благосклонен, так что оставалась надежда на его совет. И эта надежда оправдалась полностью.

— Я ничего не могу поделать с условиями проклятья в случае этого варианта, — тяжело ответил Урташ. Богу тоже было немного не по себе из-за того, к чему он привел парня. В конце концов, он действительно не заслужил такой участи. — Но могу скорректировать некоторые моменты. Однако не просто так.

Зиргрин посмотрел на вновь занявшего свой стул Урташа с подозрением. Казалось, бог давал ему несколько вариантов, но теперь парень чувствовал, что его выбор уже был предсказан. Более того, его вели к определенному решению.

— Чего ты хочешь?

— Скорее, чего я не хочу, — рассмеялся Урташ, ничуть не смутившись тем, что его небольшую интригу раскрыли. — Я не хочу терять такого высококлассного спецаиалиста. Что бы ты ни выбрал — итог один. Ты утратишь свои навыки, ты больше не будешь лучшим убийцей из всех, кого я только видел. Разве мог бы я такое допустить? Твоя память останется с тобой, я даже могу сделать так, что все твое снаряжение будет связано не с твоим телом, а с твоей сущностью. Ты сохранишь все свое оружие и знания, я даже помогу тебе перерождаться в той же расе архан, к которой ты привык. Так как все твои жизненные связи будут сохраняться, ты останешься королевской тенью даже после перерождения. И одновременно ты будешь высшим стихиалем и Хранителем Восточного материка, но никакие ограничения духовных миров не будут на тебя действовать. Более того, я привяжу твою сущность, например, к твоему мечу. После смерти тела ты будешь втянут в свой собственный клинок, даже если он в этот момент окажется на другом конце Мироздания. Дожидаться перерождения, превратившись в душу меча — не так плохо, как стать душой чьей-пряжки для ремня или придорожного камня. Что скажешь?

— Взамен?

— Взамен ты будешь служить мне в смертных мирах. После того, как через меня Упорядоченное заполучило связь с Хаосом, тварям из моего мира стало легче проникать в материальные миры. Пытаться контролировать их всех для меня все равно, что коту контролировать собственных блох. Конечно, на пути тварей Хаоса стоят ангельские и демонические миры, но иногда особенно сообразительные умудряются проникнуть сквозь защиту в физический мир и вселиться в нерожденный плод, тем самым обзаводясь материальными оболочками. С этого момента я уже не могу без последствий вмешаться и насильно вернуть беглеца. После рождения тварь не отличается от остальных смертных и пользуется защитой Упорядоченного, чтобы противостоять даже сильнейшим духам. Как правило, они становятся довольно могучими магами, даже если в мире нет магических потоков. Конечно, со слабыми тварями справляются наши последователи, но иногда в материальные миры попадают твари из глубин Хаоса. И тогда обычные жрецы и последователи ничего не могут поделать. Мне приходится лично приходить за такими беглецами, что причиняет давшим им прибежище мирам непоправимый ущерб. Однако если их не удалять, то твари в человеческой или иной оболочке просто уничтожат планету. В конце концов, разрушение — это их инстинкт. Но если в материальных мирах у меня будет такой убийца как ты, все станет гораздо проще. Все, чего я хочу — это твою готовность ответить на мой призыв, когда переродишься и восстановишь навыки. Перемещать к нужному миру и обратно я буду тебя лично. Но если ты обзаведешься в других мирах подконтрольными духами, то и сам сможешь перемещаться, используя их. Это большое преимущество.

— Значит, я должен снова стать цепным псом на чьей-то службе? И это уже не временно, это навсегда?